«Как внезапно… Хотя, так даже лучше. Теперь тебя точно никто не узнает. С мозгами, вроде, было всё в порядке. Впрочем, по отражению этого не определишь.»
Азаир вышел в сад, сосредоточился и связался с секретарем.
Всё текло своим чередом. Азаир спал в своём леднике, утром и вечером согласовывал дела с секретарем, занимался, а днём ненадолго выходил в город. Как-то у причала его окликнул торговец, предложил подзаработать. Он не отказался. «Разгружать торговое судно, почему нет?»
Пару часов такой работы в день ему хватало, чтобы купить еды. А заодно и перезагрузить мозги. Он чувствовал себя, как паршивый пес, вышвырнутый в подворотню, и был благодарен судьбе за подвернувшуюся ему лачугу. Здесь он мог успокоиться, сосредоточиться, забыться.
*****
«Эй, он платит тебе слишком мало. Ты должен потребовать больше», – со знанием дела учил Азаира парень. Тот уговорил его зайти в кабак: «Месяц вместе работаем и ни разу пива не выпили». Азаир безразлично пожал плечами и заказал вина, но пить не стал. Поило было не в его вкусе. Зато коллега наклюкался так, что его чуть не выставили.
– Где живешь? Я провожу, – Азаир держал парня за плечо. Тот шатался и едва связывал слова.
– За… мельница… это… – лепетал бедолага.
– Знаю, – прервал его бормотание Азаир. – Пошли.
Они петляли по темным, грязным переулкам, пока у мельницы стая бродячих собак не преградила путь им. Парень даже протрезвел.
– Во попали, – выдохнул он, доставая нож из сапога, – Они здесь совсем озверели. На прошлой неделе одного насмерть загрызли.
Стая зарычала и стала приближаться.
– Убери, – негромко приказал Азаир, – и не вмешивайся.
Он сделал пару шагов в сторону псов, коротко рыкнул и неторопливо опустился на корточки в шаге от самого свирепого из них. Они глядели друг другу прямо в глаза, пока пёс не выгнул спину и опустил морду вниз к его ногам, а спустя мгновение уже вылизывал Азаиру ладонь.
– Ты странный. Не хотел бы я встать тебе поперёк дороги, – выдавил из себя парень, пожимая ему руку на прощанье.
На лице Азаира промелькнула легкая усмешка. Он хлопнул коллегу по плечу и пошёл к себе, несколько псов последовали за ним. С того дня клыкастые бестии шли за ним повсюду, спали в его саду, охраняли, сопровождали во время его ночных бессонных брождений.
*****
Грязные улочки, обшарпанные дома и не менее потрепанные жители. На улице темень, хоть глаз выколи. Даже кое-где уцелевшие еще фонари, да сочащийся из пары занавешенных окон, как сквозь сито, тусклый свет не в силах были разогнать ночной мрак. Единственное светлое пятно в этом квартале – кабак у площади. Гомон подвыпивших женских и мужских голосов, повизгивание, хохот и ругань перемешивались со звуками музыки и переходили в какофонию, от которой обладателям утонченного слуха головная боль была обеспечена. Задняя дверь кабака распахнулась, женская фигура скользнула из проема, промелькнула на освещенном пятачке и исчезала в тени. Лишь каблучки быстро и глухо застучали по мостовой.
Адель что было сил бежала через площадь.
«Ещё немного. Только бы успеть добежать.Только бы нырнуть в переулок!»
А там она спрячется, затеряется в улочках.
Их было двое. Один нагнал первым, схватил девушку за плечо и потащил за собой. «Куда?! Я заплатил за тебя. Даже не мечтай», – рычал мужлан, дыша перегаром в лицо. Она попыталась вырваться, но тут подоспел и второй. Они зажали ей рот, больно ударили в живот, чтобы не рыпалась. Первый схватил за ворот, и тонкая ткань затрещала, разлетелась в лохмотья, обнажив девичью грудь. Мужик смачно выругался и тут же принялся лапать с такой силой, что у девушки слезы на глаза навернулись. Второй тоже не терял время зря, рывок и ее юбка —лишь тряпка под их сапогами. Забыв про боль, Адель мычала, извивалась, как дикий звереныш, исхитрилась укусить одного в руку и тут же получила удар по щеке. Последнее, что она слышала перед тем, как потерять сознание, был звериный рёв.
*****
Сознание возвращалось постепенно. Очнувшись, Адель еще сквозь закрытые веки почувствовала свет. Солнце уже взошло, а значит и самая кошмарная ночь ее жизни закончилась. Девушка вздрогнула, вспомнив о событиях накануне и внутренне сжалась. Щека горела, голова раскалывалась, и все тело ломило, как после побоев.
«Хотя, почему как?!»
Все еще не решаясь открыть глаза, девушка тихонечко провела руками по своему телу. Она была в одном нижнем белье. Кто-то снял с неё остатки платья и накрыл пледом. Острой боли Адель не чувствовала, а между ног, кажется, все было в порядке.