Азаир положил руку ко лбу Гала, и тот, почувствовав себя самым счастливым существом в мире, неспешно погрузился в глубокий сон. Прямо на циновке, на которой сидел до этого. А Хозяин бережно накрыл его пледом и отправился в свои покои.
«Женщины. С ними всегда всё не так. Одна прогоняет, как паршивого пса. Другая ждет годами и, не дождавшись, увядает, словно нежный цветок в осеннюю пору.»
*****
Всю значимость своего положения Гал осознал до конца лишь став Верховным Жрецом официально. Церемония посвящения была проведена с небывалым размахом: в Главном Храме собралось пол столицы, да и во всех остальных городах Созвездия торжества длились с неделю. Князь передал Галу посох и перстень, а тот на коленях поклялся служить вечно Отцу и самому Князю.
Как и прежде, главным на Созвездии, конечно же, оставался Князь, но для простого люда Верховный Жрец стоял с ним практически наравне. Князя боялись, уважали, он был чем-то недосягаемым, непостижимым, загадкой. Полубог, тенью проносившийся по городу и в гневе готовый разрушить всё и вся. Верховный Жрец в исполнении Гала был им ближе. Огромный, как буйвол, он был воплощением силы из плоти и крови. В маске и с волчьей шкурой на плече, он выглядел, как жрец из старинной легенды. И это простонародью нравилось. «Ты нужен мне. Как раб, как жрец, как друг», – эти слова, как мантра, впечатались Галу в мозг и не позволяли коварному вкусу славы опьянить его разум.
Часть 4 – Глава 6
Последние месяцы-годы Айда жила ожиданием. Но мужчина держал слово и в их доме не заявлялся. У нее все было. Прекрасный дом, дети, деньги, уважение окружающих, хорошие знакомые. Не было лишь его. В принципе, Айда уже и не рассчитывала на его возвращение, но где-то в глубине души еще теплился малюсенький уголек надежды.
«А вдруг?.. Нашел же он их с сыном тогда. Пусть не в себе. Пусть с безумным блеском в глазах, но все же…»
Айда пыталась сама искать Азаира, но кого бы она ни спрашивала, ответ был один и тот же. Эрл, глава охраны, Джед, Дэйв – ни один не знал, что с ним, где находится. А может просто не хотели говорить? Но задумываться о вселенском заговоре против ее особы у женщины не было ни сил, ни желания. Всё время она посвящала детям. Вернее, дочери. Сэйта воспитывать было невозможно. У того были учителя, нанятые еще отцом, друзья и куча техники в башне. И общался он с матерью урывками. Ровно, спокойно, но гораздо реже, чем этого хотелось Айде. Нет, она гордилась своим мальчиком. Красивый, умный, незаносчивый… и весь в отца. Понимала, что пятнадцатилетнему подростку, почти что мужчине, не нужна ее юбка. И все же, как и любой маме, ей хотелось хоть немного прежней ласки и задушевности. Ах, как она скучала по тем временам, когда по дому разносился заливистый смех ее сына! По его хитроватой рожице и вечно взлохмаченным, топорщащимся во все стороны непослушным волосам. Но сын все чаще проводил время в своей башне, а если и смеялся и шутил, то с сестрой, а не с нею, мамой. А потом Сэйт как-то исчез, несколько дней пропадал неизвестно где и вернулся домой оборвышем. Она допытывалась, где он был, но сын лишь отмалчивался.
«Такой же упрямец, как отец» – негодовала Айда про себя и вдруг решила спросить наугад.
– Сэйт, ты виделся с отцом?
Мальчишка вздрогнул и взглянул на маму. А той лишь оставалось недоуменно качать головой. Ответ был не нужен, взгляд сына говорил сам за себя. Они виделись, а Айду предпочитают держать в неведении. Даже сын не понимает, каково это – ждать.
– С ним все хорошо? Не молчи, – потребовала она.
Сын кивнул, бросил короткое «да» и умчался к себе переодеваться.
А Айда опустилась в кресло. Смотрела в окно и чувствовала, как радость от того, что с Азаиром все в порядке, сменяется пустотой.
«Он где-то там, может быть даже не так далеко о тебя. Ходит по тем же улицам, смотрит на те же звезды, но это ничего не меняет. Потому что ты сама не имеешь ни малейшего значения для него.»
Вдали хлопнула дверь. Женщина вздохнула, поправила волосы и направилась навстречу дочери. Больше предаваться грусти и жалеть себя времени не было.
***
Как-то утром Айда услышала голоса на лестнице перед домом и вышла на улицу.
Перед домом стояли двое. Глава охраны и… У женщины защемило в груди. Этот разворот плеч она узнала бы из миллионов.
«Азаир. Живой. Всё такой же: собранный, загорелый … и совершенно седой.»