Разумеется, было бы недостаточно лишь описать душевное состояние и привычки моего брата. Необходимо привести примеры, поэтому в приложении направляю Вам несколько отрывков из его дневника. Этот дневник брат начал писать, когда последний раз вернулся с Мальорки, где на него, по-видимому, оказали влияние какие-то бетонные могилы. Всю жизнь у моего брата были проблемы с психикой, и я ему помогала. Но теперь эти его проблемы вышли за рамки допустимых.
Я бы также хотела кратко пояснить, почему не могу послать дневник брата целиком. Этот его дневник (речь идет об обычной школьной тетради) мне пришлось, так сказать, буквально вырвать у него из рук. Когда я приехала, чтобы его душевно утешить, то узнала, что теперь он пишет не только о Мендельсоне-Бартольди, а еще кое-что — ведет дневник. И этого я допустить никак не могла. Брат пытался свой дневник отстоять, но в конце концов только его испортил. Дневник порвался. Брат даже пытался съесть измятые страницы. Мне пришлось буквально выковыривать у него изо рта изжеванные и перепачканные слюной клочки бумаги. Поэтому посылаю только фрагменты дневника. Но эти фрагменты представлены в надлежащем виде. Они переписаны, пронумерованы и зарегистрированы. К сожалению, в этих отрывках, которые мне удалось сохранить, некоторые места нечитабельные. В соответствии с правилами архивного дела с помощью точек в квадратных скобках я обозначила количество букв, которые нельзя было ни прочесть, ни, следовательно, переписать.
Я собираюсь приехать в Пайскам после рождественских праздников. Провести с братом Рождество, к сожалению, не смогу, потому что занята в эти дни. Но надеюсь, госпожа председатель, что не позже начала следующего года мы сможем встретиться с Вами лично и вместе заняться делом моего брата.
Желаю Вам и Вашим сотрудникам хорошо провести рождественские праздники, а также больших успехов в новом году.
Елизавета Бергман 22 декабря 1988 года
Пайскам
Фрагмент 1
В моей жизни было не слишком много женщин, но все же кое-какие появлялись. Прежде всего, это моя старшая сестра. Потом идут женщины, на которых я хотел жениться, и эта мысль меня некоторое время даже забавляла, поскольку претендентки на роль жены действительно находились, которые по нисходящей шкале «подходящие», «не очень подходящие» и «совсем не подходящие» оказывались все больше в нижней ее половине. Конечно, мать тоже появлялась в моей жизни, но, смею заметить, скорее это я сам из нее появился. Если подводить итог моего отношения к женщинам, то должен признать, что я хорошо отношусь к тем, которые уже умерли, как моя мать, уже упомянутая, а теперь еще и Анна Хардлт, или к тем, которые скоро собираются это сделать, как, например, та же самая Кинесберг. Я оправдываю себя тем, что мой случай далеко не единственный. У многих мужчин такое же отношение к женщинам, только в отличие от меня они в этом не признаются, а я даже готов признать, что мой случай куда серьезнее. В сущности, живая и здравствующая женщина, если принимать во внимание сексуальные потребности мужчины, нужна только на короткое время, да и то при условии [………] и [……] потому что […………].
Фрагмент 2
Несмотря на все доводы современных гендерных исследований о том, что женщина стоит наравне с мужчиной, я убежден, что только мужская форма существования представляет собой [……], как подтверждает современная наука. Женщины же, наоборот, представляют собой […………]. С женщиной прежде всего связана надежда на продолжение жизни, вот только кому это нужно. В конце концов, продолжение жизни — это всего лишь иллюзия. На картине Эгона Шиле «Беременная женщина и смерть» изображено женское тело, внутри которого зреет плод, уже заранее обреченный на смерть. Образ этот очень точный, к тому же созданный мужчиной.
Фрагмент 3
Мужчина и женщина не могут понять друг друга, потому что каждый из них живет своей жизнью, каждый ведет совершенно особое существование и их бытие подчиняется разным законам Вселенной. Пребывание мужчины в этом мире — это тема andante con moto Мендельсона-Бартольди, а точнее, первые фразы 56-го опуса его Третьей симфонии, которая столь же эротична, сколь и трагична. Первые такты исполняют духовые инструменты с преобладанием звучания гобоев, кларнетов и фаготов (типично мужские музыкальные инструменты). И только потом вступают смычковые. Начало звучит торжественно, но в то же время очень печально. Скрипки врываются внезапно, и звучит новая и, я твердо убежден, очень женская мелодия, решительная и жизнеутверждающая. И это момент зарождения настоящей драмы той первой музыкальной фразы, сыгранной в темпе andante сот moto, в темпе, созвучном ритму человеческого сердца. Дальше слышны одновременно мотивы и гневного отрицания жизни, и тихого с ней смирения, но опять и опять сквозь это драматическое сплетение музыкальных мотивов пробиваются две начальные мелодии. Потом звучит только первая — ее играют духовые, — и теперь мелодия звучит по-особому пронзительно и печально. Звучит, словно похоронный марш, только совсем не торжественно. И постепенно стихает, так что в финале мы слышим только тихие вздохи. Так кончается первая фраза.