Усевшись рядом с водителем, она поняла, что ей здорово повезло.
— Подфартило тебе, — кричал ей водитель сквозь грохот мотора, — что меня сюда послали за этим указателем, хотят ремонтировать, только привезти надо. А так бы не поехал, по четвергам тут не бываю. Ты сама-то далеко бы не ушла. По этой дороге не пройти, когда снегу навалит. Ведет ложбиной. И снегу тут — больше, чем в лесу.
— Да указатель-то сломан еще с начала зимы. А ты его и не взял, — удивилась она.
— Ну и пусть. Он примерз там. Не видишь, что ли? Кто же знал, что такая погода завернет, когда меня посылали. Вчера-то хорошая была погода. А ночью все замерзло, и с утра по небу гонит тучи и снег валит. Ну и что, что указатель не взял, зато тебя подобрал. Какая разница.
Странная логика, но здесь на севере она научилась ни о чем не спрашивать. Главное, что трактор приехал.
На трассе ей снова повезло. Стояла она совсем недолго, как увидела, что едет грузовик. Ей казалось, что он не едет, а выплывает из белого пространства. Грузовик плыл в белой тишине, и снежинки плясали вокруг его фар. Он приближался совершенно бесшумно, и только когда остановился рядом с ней, она услышала скрип тормозов. Грузовик резко выдохнул воздух из глубин своих жестяных легких, словно кит, который, всплывая на поверхность белых волн, выпустил фонтаны пара. Открылась дверь, из кабины дохнуло теплом, водитель подал ей руку и помог влезть наверх со всеми сумками и Хадаром. «Мне до Уппсалы», — прошептала она и рухнула на сиденье. Сумка упала ей на колени, портфель ударил ее по лицу, Хадар повис на спинке сиденья позади нее. Она оперлась на него спиной. Водитель стал ее расспрашивать, зачем ей нужно в Уппсалу, но она не отвечала, оцепенело уставившись на дворники, которые раздвигали снег на белые полумесяцы.
Она хотела попасть в Уппсалу вовсе не потому, что ей вспомнился университет, а потому, что никакое другое место ей просто не пришло в голову. Вот только водитель до Уппсалы не доехал. Через три часа он остановился в Умео. Окно кабины заливали красные лучи какой-то рекламы, и эти назойливые блики ее разбудили. «Почему стоим? Где мы?» — вскрикнула она. Водитель не ответил, навис над ее сонной фигурой, открыл дверь с ее стороны и громко крикнул: «Подъем!» В лицо ей ударил холодный воздух, и она сразу пришла в себя. Высунула голову из машины и увидела надпись над входом в большое здание. Надпись словно бы парила в небе, то исчезая, то выныривая из темноты вместе с красным пульсирующим светом рекламы. Наконец ей удалось прочесть: «Умео».
— Но это же Умео, — она с удивлением обернулась на водителя. — А мне надо…
— Это вокзал. Доедешь, куда тебе надо, — водитель был сердит, это совместное путешествие он представлял себе совсем по-другому.
Она неуклюже начала слезать. Носком башмака нащупывала ступеньки, лестница была отвесная, водитель помогать ей не стал, наконец ступила на тротуар. Умео, Умео, бормотала она про себя, все еще не понимая, где она и зачем, хотела спросить, но водитель уже завел мотор, и она успела крикнуть ему: «Спасибо!» Он не ответил. Выкинул ей Хадара, обе сумки и резко захлопнул дверь. Она успела поймать портфель, Хадар и сумка грохнулись на землю.
Большие часы на фронтоне краснокирпичного здания показывали три четверти двенадцатого, когда она вошла в зал центрального вокзала Умео с Хадаром за спиной, дорожной сумкой через плечо и портфелем в руке. Осмотрелась с любопытством. Короткий сон в кабине грузовика пошел ей на пользу. Главное, что я выбралась из леса, здесь тепло и нет снега, сказала она себе, и настроение у нее поднялось.
Прямо перед собой она увидела скульптуру. Здесь даже есть немножко искусства, обрадовалась она. На шаткой повозке, запряженной шершавым конем, стоял металлический возница, повозка резко забирала на повороте, а разрезвившийся конь высоко поднимал переднюю ногу. Эта скульптурная группа показалась ей восхитительной. Да и весь зал был прекрасен. Прямо за фигурой возницы она приметила магазинчик с сувенирами. Ночью он был закрыт, но витрина его светилась. Прямо-таки сияла! Прижавшись лбом к стеклу, она рассматривала блестящую подставку, на которой весело покачивались деревянные раскрашенные лошадки, шапочки троллей и шлемы викингов. Здесь на вокзале в Умео ей все казалось как в сказке, после всех передряг, которые она пережила в горах на севере. К тому же здесь пахло кофе. От радости она едва не захлопала в ладоши.