Так прошёл этот первый вечер.
Когда пришла Даша, я заглянула в комнату Олега:
- Я ухожу, до свидания.
Он не посмотрел в мою сторону, но молча кивнул в ответ. Я чуть помедлила, но всё-таки произнесла:
- Я рада, что ты уже без гипса.
На этот раз он никак не отреагировал на меня, но я смотрела на его скульптурные скулы, на его шрамы и блаженно улыбалась.
В течение следующих пяти дней мы с Верой Витальевной ещё три раза повторяли этот сценарий. И ни разу Олег не обращался ко мне, не просил помочь, не вставал с кровати. Но мне достаточно того, что я находилась с ним в одной квартире, что в любой момент могла заглянуть в комнату и увидеть его.
Четвёртый раз пришёлся на субботу. В квартире Олега я появилась прямо с утра. Вера Витальевна объяснила сыну, что должна уехать на весь день на объект, который строится где-то в районе, а Дарья занята с пациентом, который больше нуждается в помощи, чем Олег. Мы стояли с ней в дверях его комнаты плечом к плечу, нанизывая ложь, как бусины на нитку, с одной целью – вытащить Олега из кокона депрессии.
- Ты можешь позвать Свету, она согласилась помочь и побудет у нас весь день.
Олег дёрнул головой:
- Я с таким же успехом могу и друзей пригласить.
Вера Витальевна протянула ему телефон:
- Звони при мне, чтобы я точно знала, что кто-то из них будет с тобой весь день – я вернусь только ближе к полуночи.
Я с тревогой посмотрела на неё – откуда такая уверенность, что никто не согласится, но она успокоительно и незаметно для сына сжала мне руку. И правда, Денис может приехать на два часа днём, но потом ему нужно будет выступать в «Лагуне», как и Владу с Павлом. А эти двое и днем не смогут. Остальные, более далёкие друзья, тоже отказались. Я видела, как мрачнел лицом Олег, и в душе поднималась злость: друзья называется! Не могут поступиться своими делами!
Олег не хотя кивнул:
- Ладно, как-нибудь потерплю.
В соседней комнате Вера Витальевна призналась:
- Знаешь, как трудно было организовать этот заговор занятости?
- Так это не случайность? – выдохнула я.
- Конечно, нет, - устало произнесла она, - я им позвонила, обрисовала ситуацию, они согласились помочь. Дело за тобой – он должен захотеть сам встать. И пусть сегодня он хотя бы примет эту мысль, дальше будет проще.
Она приобняла меня за плечи и тихо сказала:
- Ты не должна этого делать, если не хочешь. Ты знаешь, что я в городе, мы с тобой на связи. Почувствуешь, что тебе тяжело, позвони, я освобожу тебя.
- Я знаю, но звонка не ждите.
На целый день мы с Олегом остались одни в огромной гулкой квартире. Я курсировала между кухней и гостиной, прислушивалась к звукам в его комнате. Оттуда доносилось только бормотание телевизора, и больше ничего. Около девяти я заглянула к Олегу:
- Нужно принять таблетки.
- Я уже выпил, - ответил он, не глядя на меня.
- Ну и замечательно.
Я подошла к окну и отдёрнула тяжелые шторы – за окном декабрьское пасмурное утро набирало силу, холодное солнце еле пробивалось сквозь серую пелену туч, но выпавший под утро снежок придавал улице нарядный вид.
- Прекрасный будет день! – улыбнулась я, стоя у подоконника спиной к Олегу, и почувствовала, как немеет затылок, потом шея, как завязывается в узел низ живота – верные признаки того, что он сейчас смотрел на меня. Я не оборачивалась, давая ему возможность рассмотреть меня. Я специально надела сегодня трикотажное облегающее платье, которое так нравилось ему раньше. Пусть в нём пробудятся воспоминания о наших совместных вечерах.
Когда онемение прошло, я не торопясь повернулась к Олегу:
- Через пятнадцать минут будем обедать. Ты придешь в столовую?
- Ты же знаешь, что я не встаю, - раздражённо ответил он.