В два часа ожил домофон – это пришёл Дэн со своей командой музыкантов. Я впустила их в квартиру, и Денис, пока остальные прошли к Олегу в комнату, отправился за мной в гостиную.
- Ну что тут?
- Ничего, он меня игнорирует, - вздохнула я.
- Терпи, он вредный, конечно, но его надо переломить, - Дэн сжал мою ладонь, - и самое главное, я знаю, ты это сможешь сделать. Ну что, пойдём к нему?
- Нет, - я помотала головой и отступила назад, - он пока не хочет этого.
- Он хочет, просто ещё этого не знает.
- Вот когда узнает, тогда он меня и увидит рядом.
- А если придётся ждать очень долго?
Я пожала плечами:
- Буду ждать. Иди, он сейчас спохватится, что ты не рядом.
- Хорошо, но я буду тебя рекламировать, - улыбнулся мне Дэн.
- Спасибо, только без фанатизма, - попросила я.
- Да, да, - пообещал он, ещё раз ободряюще сжал мою ладонь и ушёл.
И следующие полтора часа я бегала по их заказам из комнаты Олега в кухню и обратно. Сначала я жутко злилась на Дениса и его друзей, которым должна подносить, приносить, вытирать, убирать, но сразу поняла замысел Дэна, когда услышала злой голос Олега:
- Ты уже задолбал со своими желаниями. Оторви свой зад и сходи сам за салфетками на кухню.
Один из парней удивился:
- А разве ей не за это платят – принести-унести?
- Ей вообще не платят.
- А что она тогда здесь делает?
- Она моя личная сиделка, а не прислуга для тебя, - взорвался Олег.
- Ничего такая сиделка, - от развязного тона незнакомого человека мне стало противно, - ты её не шпилишь в рамках оздоровительной программы?
- Я тебе сейчас зубы выбью, - услышала я злой голос Дэна, - завари свою пасть.
- А твоей личной сиделке в лом принести нам стаканы? – продолжил другой.
- В лом! – рявкнул Олег, и я услышала, как Денис выступает миротворцем.
Меня больше не звали, и я сидела в гостиной с планшетом, переписываясь с Леной.
Когда компания ушла, я стала наводить порядок в комнате Олега, не глядя на него, но чувствуя взгляд на себе – снова это онемение в области затылка и шеи. Я знала – он следил за мной, не отрываясь, и очень хотела, чтобы он меня окликнул, позвал к себе, обнял. Мне так не хватало его рук, его улыбки, горячего шёпота прямо в ухо. Но Олег молчал и старательно отводил глаза, когда я поворачивалась к нему. Перед тем как покинуть его, я остановилась и поблагодарила:
- Спасибо, что осадил своих друзей.
- Это не друзья, а просто знакомые. Извини за сегодняшнее, они неправильно поняли твою роль в этом доме.
- Я не в обиде, - ответила я, уже выходя из комнаты и отвернувшись, - но я здесь действительно для того, чтобы подать и принести.
Он ничего не успел мне сказать, я оставила Олега переваривать услышанное. А он как думал? Если он отказался от меня, пусть воспринимает меня как нанятую прислугу. На кухне я собиралась сварить кофе и, поколебавшись, прокричала Олегу через коридор в комнату:
- Тебе приготовить кофе?
После долгого молчания, когда я уже решила, что не дождусь ответа, он ответил:
- Было бы неплохо, спасибо.
- Хорошо, - ответила я, улыбаясь – благо, он не видит меня, - жди, как приготовлю – принесу.
А сама прислушивалась к тому, что происходило в комнате: звуки странные, не похожие на те, которые были раньше. Ладно, потом разберусь. Я поставила турку на огонь, и когда кофе был готов, разлила его по кружкам. Взяв одну, я повернулась к двери, и только случайно не вылила горячий кофе на себя. В дверях я увидела Олега… на костылях.
- Ты… - протянула я, глупо улыбаясь.
- Да, я, - хмуро ответил он, - и я инвалид на костылях.
- Ты пошёл! Сам! – я не хотела слушать его самобичевание, я тихо радовалась тому, что это наконец случилось. У нас получилось!
- Тебя за день и так загоняли, мне показалось бесчеловечным просить кофе в постель.
Я поставила кружки на стол и смотрела, как Олег неуклюже передвигался от двери к столу. Я была готова броситься к нему, если что-то пойдёт не так, но он справился, и я перевела дыхание. Мы молча пили кофе, пока он первым не нарушил молчание: