- Нами? – подняла бровь Света. – Да, я тоже одна из этих дур, которые тебе сначала поверили, а потом были выброшены на обочину. Избалованный маменькин сынок, боящийся даже встать после аварии. Боже мой! – вдруг воскликнула она. – И правда, что я здесь делаю? Как могла поверить, что можно тебя вернуть?! Как я могла увидеть в тебе что-то душевное, что-то человеческое, что-то мужское?! Как мне вообще пришло в голову, что ты хотя бы маленько, хоть чуточку меня любил?! Я же для тебя была просто приятной забавой, телом для занятий сексом.
- Да! – вновь заорал я, потому что от её слов в моей душе поднялась буря ненависти к своим собственным словам и поступкам. Мне хотелось кричать ей о своей любви, кричать, что я нуждаюсь только в ней, но вместо этого выдал на грани голосовых связок:
- И не надо было меня идеализировать! Не перекладывай на меня свои ошибки.
Она направилась к выходу и начала одеваться.
- Ты прав, виновата только я сама, что доверилась такому самовлюблённому болвану. И это надо исправлять!
- Неужели ты поумнела? – картинно удивился я. – Надеюсь, я никогда не увижу тебя здесь? И ты больше не будешь обламывать мои свидания?
Света уже открыла входную дверь, когда услышала мои последние слова. Она вдруг вернулась, быстро притянула меня к себе за шею и поцеловала. Она сделала это одновременно бережно и сильно, её язык пробил преграду моих сомкнутых губ и встретился с моим, дразня лёгкими касаниями. Я по инерции ответил, но она не отдала инициативу, а лишь нежно прикусила мою нижнюю губу, заставляя уступить и погрузиться в безмерное наслаждение. Моё тело отозвалось на Свету каждой клеточкой. Это был взрыв чувств, взрыв эмоций, которых я давно уже не испытывал! Я вечен и я умираю, я безмерно счастлив и я ощущаю вселенскую тоску, я разбит на части и я вновь собран этой девочкой. Невозможно поверить, что это всё происходит со мной.
Мне хотелось продолжения, но она оторвалась от меня и насмешливо спросила:
- И это ты променял на секс, не замутнённый чувствами? Или ты врёшь, или…
Она не договорила и тут же ушла. А я остался один в коридоре, не в силах сдвинуться с места, пока острая боль не залила мои ноги ниже колен. Я побрёл в свою комнату и бросился на кровать. Думать не хотелось, потому что тогда пришлось бы многое переосмыслить и понять, что я совершил большую ошибку, когда оттолкнул от себя Свету, обидел её своей интрижкой с Ликой, да и саму Лику просто подло использовал. Раньше я легко сходился и расставался с девушками, и они не пытались меня остановить или вернуть. Помню, одна только вздохнула: «Праздник не может быть каждый день» - и я тогда самодовольно улыбнулся. Но с появлением Светы в моей жизни всё переменилось: теперь уже мне обидно, когда моя девочка – праздник уходит от меня, оставляя острое чувство горечи и пустоту в груди.
Горло перехватило от ледяной тоски, и я тихонько завыл в подушку.
21. Она
Это был ненормальный день по накалу чувств. Сначала позвонила Вера Витальевна и буквально упросила меня вновь прийти к ним, вернее, к Олегу. Я не стала ей ничего рассказывать про белобрысую девицу, которая сумела запрыгнуть в постель к её сыну в первый же вечер своего появления.
Когда они скрылись в комнате Олега, когда он демонстративно закрыл дверь перед моим лицом, я думала, что моё сердце разорвётся от боли: меня выворачивало наизнанку от мысли, что он с этой девицей на той самой постели, где мы любили друг друга. Надо было уходить, надо было навсегда оставить этот дом, но пока я металась, пока собиралась с мыслями, пока приводила себя в устойчивое состояние – хотя бы внешне, щёлкнул замок на двери комнаты.
Бежать было поздно, и мне оставалось сесть на диван и заинтересованно уткнуться в планшет. Когда Олег появился на пороге гостиной, мне казалось, что если я посмотрю на него, то не выдержу и устрою банальный скандал. Но потом я всё-таки взглянула.
Я не увидела счастливого мужчину, который получил удовольствие – передо мной был измученный человек с пустыми глазами. Я смотрела на него и думала: «Ты этого хотел? Ты к этому стремился? Ты боишься себя, пытаешься вытолкать меня из своей жизни, вытравить из сердца, идёшь на крайние меры, чтобы доказать мне, что можешь жить без меня – а у тебя ничего не получается, да?»