-Это… бобр.
-Мы промокнем все равно, несмотря на то что бобр-водоплавающее.
-Главное не замерзнуть. Готова? Постарайся не махать руками.
Я кивнула. Ужас, летящий на крыльях ночи, к вашим услугам! На улицу не пошли. Спустились в холодный подвал и пошли по самому настоящему подземному ходу. Я пару раз наступила на подол и если б не Кемпфер, то лежать бы мне рядом с Лизкой. Кемпфер…А ведь он меня на «ты» называл. Это значит я тоже должна? Правда без имени… Гэбриэл! Ну назвали так назвали! О чем только думали?! Как сократить-то? Ну не Гаврюша в самом деле! Гэбр? Грубовато. Габи? Гэбби? Ну он же не тетка. Гэбри? Хм…
Кемпфер шел пригнувшись, я, едва склонив голову, кое-как приноровившись к плащу старалась не отставать. Вдруг что-то прикоснувлось к ноге. Я завизжала и вцепилась в хозяина замка.
-Ой! Что это?!
-Крыса скорей всего, -Кемпфер осторожно приобнял меня за плечи левой рукой. - От них никуда не деться, как ни борись. А вот это хуже.
Он посвятил фонарем по старой каменной кладке.
-Вода добралась и сюда.
-Затопит?
-Нет, будет постепенно размывать. Этот ход вроде и не нужен, но раз есть должен быть в порядке.
Крыс больше не встречалось. Мы прошли еще немного и поднявшись по крутой винтовой лестнице оказались в греческой церкви. Храм носил имя Святой Равноапостольной царицы Елены. Сыро, но запаха затхлости не чувствовалось.
-Постой здесь, -остановил меня Кемпфер недалеко от лестницы и стал разжигать свечи на стенах. Сырость не исчезла, но стало уютней. Я огляделась. Церковь как церковь. Маленькие окошки. Алтарь скрыт за росписью иконостаса. Стены тоже расписаны. А вот икон нет. Вернее, есть одна. Большая, лежащая на аналое посреди церквушки, с изображением Богородицы с маденцем, вышитая бисером.
-Эту м…Елена вышивала сама. Остальные после ее смерти передали в православный храм.
Недалеко от входа с левой стороны стояло небольшое распятье. Перед ним ящик с белым песком. Оказывается, свечи ставить можно в песок. В лампадке перед распятьем тлел небольшой огонек. Между распятьем и стеной находились две белые мраморные гробницы. На одной было имя «ЕLena» на второй «Marcus». Никаких дат.
Кемпфер протянул мне пару свечей, вкусно пахнувших воском. Я зажгла их от лампадки и помолившись про себя, как умела воткнула в песок. Огонечки горели ровно, без треска и копоти. Легче не становилось. Я тут в тепле и сухости, а девчонки там под дождем, на камнях.
-Здесь случалось что-нибудь подобное? -осторожно спросила я у Кемпфера, что б не впасть в новую истерику.
-Нет, -быстро ответил он, рисуя пальцем на гробнице Елены какие-то узоры.
Нет…наши как всегда первые! Я вздохнула, осмотрелась еще раз и обнаружив у стены узкую лавочку решила присесть. Ноги грозили подогнуться. Кемпфер все стоял около могил предков.
-Почему на плитах нет никаких дат?
-Свои помнят. Остальным незачем, -глухо и резко ответил он. Я замолчала и вновь уставилась на свечи. Мне ж рано или поздно с родителями подруг встречаться! Как смотреть?! Что говорить?! Кемпфер прекратил рисовать и уселся рядом. Там мы сидели молча, смотря на два огонька, пока они не стали гореть почти над песком. Тогда Кемпфер встал, вынул огарки и выкинул в ящик за распятьем. Долил масло в лампадку, и мы пошли обратно. Добрались без происшествий. Я, кажется, поняла зачем ему перчатки. Он использовал их вместо ключей. Вот у них техника дошла!
-Я могу видеть Лизу? -опять спросила я Кемпфера.
-Да, тем более, что Себ скоро будет.
-Себ-это Себастьян?
-Да.
-А как сокращали ваше имя?
-Гэйб. Идемте.
Хм, мы опять на «Вы»? Странно или он путается в обращении? Русский то ему не родной.
Комната Лизы по сравнению с моей просто царские покои. Массивная мебель. Кровать со столбиками и крышей (или как там ее?). Лизка в кровати потерялась. Маленькая, бледная. Розовой не стала. Синюшность сохранялась. Дышала тяжело и на мой визит не отреагировала. С ней сидела Грета. Но делать мне было все равно нечего, и я отпустила женщину. Прошлась по комнате, потрогала мебель. В углу винтовая лестница вела на верх, но люк был закрыт. Нашла на комоде забытый учебник анатомиии, уселась обратно и стала разглядывать картинки. Минут через двадцать Лиза открыла глаза и попыталась сесть.
-Девочек нашли? -тихо спросила она.
Я помотала головой.
-Кемпфер сказал, что искать будут, как только дождь кончиться. Сейчас невозможно. Как ты спаслась?
Лиза проигнорировала вопрос, объявив, что ей нужно в туалет. Ее ванная комната принадлежала только ей. Никаких вторых дверей.
-Что за парашют на меня одели? -изумилась она, разглядывая огромную ночнушку. Судя по размерам и фасону, она принадлежала бабушке Греты.