Он старался держать себя в руках, но это не очень-то получалось.
Внизу возле входов творилось невообразимое. Люди метались, орали. Несколько неподвижных тел уже лежали на полу. Кто-то корчился, кричали все. Один или двое мужчин попытались оттащить одну из тварей от её жертвы, но тут же были растерзаны. Сошедшие с экрана существа определённо обладали недюжинной силой. Из глубины пещера выскочили ещё несколько тварей. Так же соскочив с экрана, они бросились в толпу.
– Их не меньше дюжины – процедил Юрка.
– Пойдём вниз. Может хоть кому-то удастся открыть эти долбанные двери, – по щекам Насти катились слёзы.
– Нет! Остаёмся здесь, – сказал Юрка тоном, не терпящим возражений.
Число лежавших на полу жертв росло с каждой секундой. Кто-то бил в дверь ногой, одна из женщин, упала на колени и, обхватив руками голову, громко молилась. Вскоре её крики прервались, одна из тварей повалила бедняжку на пол и вцепилась ей в горло. Когда конвульсии умирающей прекратились, Юрка толкнул Настю к двери, шагнул к ней и задёрнул штору.
***
Они стояли в кромешной тьме, прижавшись спинами, уже не менее получаса. Крики, доносившиеся из зала, прекратились. Время от времени кто-то из монстров проходил мимо. Когда это случалось, в нос ударял устойчивый запах гнили. Когда шаги зловонного существа в очередной раз прошедшего мимо затихли, Юрка повернулся к Насте.
– Вот тебе и кинец. Кто же они такие эти «Они»... «Они в 13D»? – В кромешной тьме он не видел её лица, зато слышал громкое дыхание дквушки, слышал даже то, как она дрожит. – Уж лучше бы мы промокли.
Было душно, в висках стучало. Юрка обхватил руками голову, Настя, молчавшая всё это время, вдруг заговорила:
– Спасибо тебе.
– За что? – не понял Юрка.
– Благодаря тебе мы всё ещё живы.
– Да уж, вот только надолго ли живы, – усмехнулся Юрка. – Я думаю, что эти твари просто насытились. Когда проголодаются, начнут заглядывать в каждую щель. Тут-то нам и не поздоровится.
Настя не ответила. Они молчали несколько минут, потом Настя прошептала:
– Я должна тебе что-то сказать.
– Говори.
– Нужно было сразу сказать...
Юрка задержал дыхание, Настя продолжала:
– Мы непременно должны выбраться отсюда.
Юрка усмехнулся:
– А я что, против?
– Ты должен что-нибудь придумать, просто обязан...
– Ну знаешь ли...
Настя перебила:
– Я на третьем месяце.
– Что? – Юрка сказал это гораздо громче, чем следовало.
– У нас будет ребёнок.
– И ты говоришь мне это только сейчас?
– Я собиралась сказать, но ты был такой... – девушка всхлипнула.
– Какой такой?
– В последнее время ты сильно изменился, стал грубым... стал каким-то чужим. Когда я звонила тебе, ты говорил, что занят и тут же прерывал разговор. То что я тебе говорила, ты почти не слушал, а когда я спрашивала как у тебя дела, ты бурчал, что мол всё хорошо и не хотел меня посвящать в то, что с тобой происходит. Когда я узнала о ребёнке, я не знала, как ты отреагируешь, боялась, что ты рассердишься. Но если ты его не захочешь... – в последних словах девушки прозвучал вызов. Юрка почувствовал как по его спине катится противная холодная капля.
Ребёнок! У них с Настей будет ребёнок...
Он вспоминал свою жизнь: вспомнил отца, который бросил их и ушёл к другой женщине; вспомнил частое брюзжание отчима, от которого всегда держался стороной; вспомнил скупые ласки матери, которая порой обнимала его украдкой, и при этом из её глаз катились слёзы, а теперь...
У него будет ребёнок, его ребёнок.
Настя. Она ведь... У неё на шее прикованная к постели мать и сестрёнка о которой нужно заботиться, а она... В голосе девушки он только что ощутил восторг. Она не станет избавляться от этого ребёнка. Она уже любит его, и если они сегодня оба умрут...
...этот малыш никогда и не увидит свет.
Юрка достал из кармана зажигалку, вспыхнул слабенький огнёк. Среди кромешной тьмы Юрка увидел Настины глаза. Они светили как искорки, просили, молили; в них был свой – особый свет, и это был свет надёжды.