Заметив Софию, ближайший из сидевших протянул к ней руку со словами:
- Присоединяйся к нам, сестра. Здесь обитают те, кто постиг великую истину - этот мир есть не что иное, как сон в беспредельной пустоте Единого Бытия. А мы - лишь отражения, игра света и тени в ониксовых глубинах Вселенной.
Изумленная, София присела рядом с этими странными визионерами. Они говорили о каких-то непостижимых вещах: о формах чистой реальности, существующей за гранью человеческого восприятия, о скрытых изначальных принципах мироздания, о великих циклах вечного становления и распада.
Из их речей постепенно рождалась картина мира, столь отличная от привычной, что у Софии порой разом разом искры растерянности и ужаса. Однако вместе с тем ее переполняло щемящее восхищение
Погружаясь все глубже в ониксовые глубины этой причудливой реальности, София ощущала, как рушатся все прежние представления о мире и жизни. То, что она считала незыблемым, терялось в потоке новых откровений.
Эти странные эфирные существа, именующие себя "врилями", говорили на языке символов и метафор, недоступных профанному уму. Однако София чувствовала, что завеса тайны постепенно приоткрывается перед ней.
По их словам, привычная физическая реальность была лишь низшей оболочкой, майей - иллюзией, за которой скрывался истинный метафизический план. И именно здесь, в ониксовых глубинах пустоты, обнажалась суть всего сущего.
Врили утверждали, что каждый элемент материального мира есть не более чем застывший кристалл чистой мысли, сгусток вибраций Первозданного Сознания. Предметы и явления представляли собой лишь внешнюю кору, за которой билось неиссякаемое пульсирующее ядро - истинная реальность Единого Бытия.
- Все вокруг есть проекция твоего собственного ума, - внушал один из врилей певучим, завораживающим голосом. - Бытие играет в многоликую игру проявления, но истинная суть его - безбрежный океан чистого сознания, где все едино.
Порой речи врилей обретали форму символических видений, пылающих ониксовым светом. София созерцала, как из бездны рождаются извивающиеся потоки энергии, сплетаясь в формы различных существ и предметов. Эти формы мельтешили, сменяя одна другую, распадаясь и вновь сгущаясь в многоцветных водоворотах.
- Наблюдай процесс творения и разрушения, - внушали ей врили. - Познай ритм вечного дыхания Брахмана - изначально сущего, которым все сотворено и поддерживается.
Погруженная в подобные созерцания, София теряла чувство течения времени. Минуты и часы текли сквозь нее, будто ручейки, сливающиеся в общий поток бесконечности.
Однажды, выныривая из глубин транса, она заметила вдали ониксовым отсветом подрагивающую фигуру. То была женщина-врили, источавшая особенно мощную энергию. Пристальный взгляд ее черных, словно впадины потухших звезд, глаз проникал в самую суть Софии.
- Приветствую тебя, странница междумирья, - раздался глубокий голос женщины-врили. - Твои поиски привели тебя сюда, в пространство изначальной истины. Но готова ли ты принять финальное откровение?
София молча кивнула, хотя где-то в глубине души затаился крохотный росток сомнения. Женщина-врили приблизилась и возложила свою бестелесную длань на лоб Софии. В тот же миг перед ее взором разверзлась потрясающая пропасть видений...
Она узрела само сердце Бытия - поток вечно рождающейся и вечно погибающей энергии, неистовый ураган света и тьмы, творящий и пожирающий невообразимые формы. Была ли это бесконечная игра чистого сознания или нечто совершенно за гранью возможного человеческого постижения?..
Волна трепетного ужаса сотрясла душу Софии, ибо она воочию увидела, что привычная реальность - всего лишь видимость, за которой нет ничего твердого, кроме бездны чистого Хаоса и Небытия. Но в то же время София испытывала экстатическое восхищение перед Сущим, обнажившим перед нею свое истинное обличье.
Она купалась в ониксовой бездне Всеединства, впитывая откровения каждой клеточкой пылающей в беспредельности души. И постепенно осознавала: именно эта бездна, это Ничто есть мать всего сущего, изначальная коловерть Непроявленного, в течения которого погружено все творение.
Такое познание могло бы свести с ума или даже убить обычного человека. Но София все глубже и глубже проникала в таинство Брахмана, не теряя остатков самосознания.
Она ощутила, как сгораают последние крупицы ложного "я", той иллюзорной личности, что мнила себя отдельной от всего происходящего. Ее растворяло в бескрайних потоках чистой реальности, не знающей деления на "я" и "не-я".