Как же болит голова. Кажется, что пульсирует каждая клеточка. Страшно пошевелиться, но я слышу требовательное…и обеспокоенное «Мяу!» И это заставляет открыть глаза. Шторы полузакрыты. В квартире темно. Как я вчера попала домой? Ничего не помню… Язык во рту как наждачка, хочется пить, но боюсь, что меня вырвет при первом же глотке. Что-то не так… Почему я голая? С трудом и ужасом поворачиваю голову…
– Твою мать…
Да, вернулась я не одна. Странно, что мой кот не шипит на незнакомца… А я явно не знаю кого притащила к себе вчера… Ну или меня кто-то притащил домой.
Осторожно заглядываю под одеяло. Там явно обнаженные ягодицы. И ноющая боль между ног говорит о том, что разделись мы, не потому что нам было очень жарко. И судя по тому, как реагирует мое тело… ночь была буйной… вот только из воспоминаний полный ноль. Стыд волнами накатывает и делает состояние еще более тошнотворным. Тело рядом зашевелилось, вздохнуло и повернулось.
– Привет, – голос хриплый будто пьяный байкер, всю ночь прооравший в караоке песни Витаса…
– Привет, – мой голос не лучше. – Не хочу показаться грубой, но ты кто?
Скрипучий смех не добавил оптимизма. Если эта какой-нибудь отморозок, то на помощь мне сможет прийти только кот. Сказать по правде, страх так усугубил мое самочувствие, что я уже готова была умереть от рук маньяка с топором, вот только бы Боню не трогал…
– Ну ты, мать, даешь…
Мой ночной незнакомец поднимается на локте и в полутьме улавливаю его очертания… у него волосы до плеч. И тут что-то где-то екнуло… в глубине гудящего улья, который теперь выполнял роль моего мозга. И очередная волна накрывает меня с пяток до макушки. И это просто откровенный ужас.
– Вот черт…
Это все, что я смогла сказать. И сейчас я бы предпочла маньяка с топором… Как это возможно?!
– Ты что вчера пила?
– Не помню… сначала это было шампанское, потом махито…потом шампанское… Бли-и-и-ин!
Слезы просто сами покатились из глаз. И от этого голова заболела еще сильнее…
– Настолько плохо? – он прокашлялся и голос стал более узнаваемым. – И я сейчас спрашиваю о самочувствии.
Лучше б он молчал. Потому что это недвусмысленное замечание забило последний гвоздь в крышку моего гроба, и я уже откровенно хотела смерти.
– У тебя есть рецепт от похмелья? – и он решительно скинул одеяло.
Я также решительно закрыла глаза. Для надежности еще руками сверху.
– Чем можно накормить кота? Он так жалобно смотрит…
Судя по звукам, он босиком прошлепал куда-то в сторону кухни.
– В нижнем шкафчике у холодильника банка корма, – промямлила сквозь ладони, абсолютно не желая убирать их от лица.
В голове даже не было мыслей и вопросов. В голове была только боль… а во всем остальном теле гуляли стыд и раскаянье. Как так могло вообще получится?! Человек, которым я просто бредила и так боялась потерять его из своей жизни, что отвергала все его предложения о встрече, чтоб все не испортить… а тут, стоило нажраться как сапожник и вот тебе на! – проснулась с ним в одной постели. Как же это обидно…
– Раз нет рецепта у тебя. Буду лечить тебя по-своему.
Лежу. Молчу. Надеюсь умереть. Он уже ничего не спрашивает, бродит сам и чем-то гремит, шебуршит, хлопает дверками и ящичками, болтает с котом. Боня, кажется, продался ему за банку корма. Помургивает ему что-то в ответ. Предатель. А как же помирающая хозяйка?! Которая, между прочим, этот корм и купила… Последний мужчина меня разочаровал…предатель.
Глава 8
Шесть банок пива встали в очередь к мочевому пузырю. Пицца, ржаные гренки с чесноком и крупной солью. Хороший вечер с друзьями: приятная компания, вкусная еда и веселые разговоры. Сегодня у нас тематический дресс-код. Всем надо расслабиться и отключиться от проблем.
Периодически все отвлекаются на телефоны, без этого никуда, но похоже я зачастил больше других и это не прошло незамеченным.
– Эй! Ты что там все поглядываешь и пописываешь? Наш Игорек никак девушку завел?
Агнесса – для друзей Несс – пытается заглянуть мне через плечо. Всегда нравился ее парфюм. Многим девушкам следовало бы у нее поучиться, как не душить окружающих своими духами, которые иногда и духами-то сложно назвать.
– Дамочка, уберите носик, – шутливо легонько щелкаю ее по самому кончику.
– Правда, дружище, ты залипаешь со слишком довольной рожей, – пришла подмога любопытствующей.
– Герыч, и ты туда же! На свою рожу посмотри!
– Нормальная рожа! После пива она такой и должна быть, – Герман трет свои раскрасневшиеся пухлые щеки, а потом круглый живот.