Я уговорила его покататься на коньках. Давно я так не смеялась: скользящий, точнее пытающийся скользить Эдвард, это очень смешное зрелище. А еще меня называют неуклюжей. Конечно, мы не могли обойти стороной Старбакс. С нами, наверное, уже здоровались почти в каждом магазинчике города.
Конечно, завершал вечер поход в кино, на фильм, который я так давно хотела посмотреть.
- Белла, нееет! За что? – заныл Эдвард, когда увидел афишу фильма. – Что за коварный план, женщина? Ты так технично запудрила мне мозги и теперь хочешь сказать, что собираешься убить меня насильственным способом?
- Бооо, ну пожалуйста! – уговаривала его я, обнимая за талию и, встав на носочки, целовала шею и подбородок, пока он трагично закидывал голову назад. – Я так давно хотела посмотреть этот фильм.
- Шоколадка, так какие проблемы? Мы купим тебе билетик, и ты посмотришь, а я подожду тебя здесь.
- Ты хочешь меня бросить посреди нашего свидания? – наигранно возмутилась я.
- Почему же посреди, оно подошло к логическому концу – моя девушка садистка и мне пара сбегать от нее.
- Обещаю, я не буду плакать, - захныкала я, на что он фыркнул.
- Ты это мне сейчас говоришь? Ты, которая рыдает даже на комедиях? Не смеши меня, Белла!
- Я буду стараться, очень.
Он помолчал с минуту, но, глубоко вздохнув, потянул меня к кассе.
- Боже, мне стоит самому почаще таскать тебя на свидания, чтобы не попадать в такую задницу, - обреченно пробормотал он, заходя в кинотеатр.
Спустя два часа двадцать минут мы пробирались на выход. Конечно же, я плакала, ну а как вообще можно не плакать когда такая любовь? Эдвард, кажется, злился.
- Не трогайте меня, - вдруг строго сказал мне он, когда я попыталась взять его за руку в толпе.
- Не поняла, – я недоумевала.
- Я тебя не знаю, - все так же резко сказал он, когда мы вышли на улицу. Злится.
- Ну, прости, что я заплакала, я не виновата, - я знала, что его разозлило. Он просто ненавидел, когда я плачу.
- Заплакала? – вдруг он становился посреди улицы и посмотрел мне в глаза. – Белла, ты не плакала, ты рыдала в голос полфильма! Да так, что нас чуть не выгнали из зала. А женщина справа была готова вызывать тебе скорую помощь! Объясни мне, это что, такой вид мазохизма? Зачем ходить смотреть кино, которое причиняет тебе такую боль и заставляет рыдать?
Я стояла, опустив голову вниз, и просто слушала, как он ругается. Мне нечего было сказать в свое оправдание. Мало того, что у меня внутри бушевали эмоции от фильма, так еще и он со своими лекциями. И когда он понял, что я так и буду молчать, то схватил меня за руку и быстрым шагом потащил в сторону дома. Когда волна гнева сошла, он чуть замедлился, а минут через пять совсем расслабился и, отпустив мою руку, обнял меня за плечи. Я как всегда нырнула к нему под мышку и схватилась за его куртку на груди беззвучно шепча: «прости».
- Тебе хоть фильм то понравился, рева? – спросил он, нарушая нашу уже уютную тишину.
- По-моему, это лучший фильм о любви.
- Ну, с этим я готов поспорить, хотя фильм и правда ничего, но вот этот актер мне совсем не нравится.
- Ты что, - возмутилась я, поднимая голову и смотря ему в лицо. – У него такие глаза, он смотрел ей прямо в душу, – я будто пропела последнюю фразу и вновь вернула голову к нему под мышку.
- Ползунки, - усмехнулся Эдвард.
- Да, это был очень милый момент.
- Я теперь тоже буду говорить, что в жизни больше всего любил трусы с начесом.
- У тебя же нет таких трусов, - засмеялась я.
- Но я представляю, каково это, - мечтательно, с улыбкой на лице произнес Эдвард. – Тепленько.
Я снова рассмеялась.
- Ты неисправим.
Хоть Эдвард никогда мне не признается, но я поняла по его глазам, что фильм зацепил его. Он заставил его задуматься. Когда это было, чтобы он не посмеивался над сопливой мелодрамой. Мы снова шли в тишине и, уже подходя к дому, он нарушил ее,
- Хотя я его понимаю, я бы отдал все за один только запах твоих волос, за прикосновение твоей руки…
Прошло два года с того момента, как мы посмотрели этот фильм, и он снова вспомнил о нем. Было ощущение, что он запомнил каждую фразу, и никогда не забывал. Он уже почти ничего не говорил, лишь смотрел на меня глазами полными любви и слез, а я даже на секунду боялась отойти от него, а вдруг…
Я сидела на стуле рядом с его высокой кроватью, а голова моя лежала на его уже таком худом животе. Ослабевшей рукой он перебирал мои волосы, а другую руку я держала в своих объятиях и покрывала маленькими, нежными поцелуями. Я не соглашалась его отпускать.