Я кивнула.
- Я хочу услышать твой голос.
- Хо-хорошо, - чуть заикаясь от сухости в горле, ответила я. – Я буду сильной.
- Вооот, - протянул он и снова улыбнулся. – И ты должна мне говорить обо всем, что думаешь и чувствуешь. Договорились?
- Договорились, - кивнула я, и вытерла рукавом нос.
- Сама его будешь стирать.
Я не сразу сообразила, но потом улыбнулась.
- Я вообще-то собирался его завтра надеть, - не переставая улыбаться продолжил причитать Эдвард, – а теперь он в твоих… я даже не хочу произносить это, - скривился он.
- Эдвард, ну хватит, я постираю. – Улыбка играла на моем лице. Вот он мой Эдвард. Я скучала по его странным шуткам.
Он снова взял меня за руки. И мы смотрели друг другу в глаза в полной тишине. Треск дров в камине и танцующие на стенах тени от пламени задавали тон пылающей между нами атмосфере, любви и нарастающей страсти. Не успела я подумать об этом, как Эдвард накинулся на мои губы и стал неистово целовать. Он сразу же начал стаскивать с меня свитер, под которым было лишь хлопковое нижнее бель.
- Мы вместе? – еле слышно прошептал Эдвард. Он уложил меня на спину и продолжал целовать мое лицо, шею плечи, задыхаясь от нахлынувшей страсти.
- Вместе, - прошептала я куда-то в воздух, изгибаясь от прикосновения любимых рук и губ.
- Я всегда буду рядом, - шептал он, стягивая лямки лифа, по моим плечам и снова глубоко целуя в губы. – Я хочу, чтобы ты знала это, чувствовала.
Неожиданно он отпрянул от меня и стал что-то искать глазами.
- Что случилось? – спросила я, когда он поднялся на ноги, оставив меня в одних трусиках на ковре. Казалось, что молниеносно он добрался до прихожей и обратно. В его руках был небольшой тонкий шарфик.
- Ты доверяешь мне? – вставая на колени между моих ног, спросил он.
- Конечно, но что ты задумал?
- Шшш, - лишь ответил он, и снова припал к моим губам с поцелуем. В нем уже не было той отчаянной животной страсти, лишь всепоглощающая, трепетная и заботливая любовь которую мы перекатывали между наших влажных губ. Я уже лежала в томлении, когда он отпрянул и, приложив аккуратно шарфик к моим глазам, стал его завязывать у меня на затылке.
- Что ты делаешь? – инстинктивно задала я вопрос, хотя прекрасно понимала его намерения.
Он медленно и влажно поцеловал меня губы, затем стал перемещаться по скуле к ушку.
- Когда человек лишается зрения, - начал он тихо говорить, лаская меня руками по бокам и губами по шее, - обычно у него обостряется осязание, – он провел языком между моей груди. - Ты чувствуешь? – спросил он и прикусил кожу у меня за ушком.
- Угу, - простонала я, понимая, о чем он говорил. Лишенная возможности видеть, я и правда острее реагировала на прикосновение его языка, губ, рук.
- Что ты чувствуешь? – спросил он, и я поняла, что он уже успел снять джинсы, и теперь, расположившись у меня между ног, целовал мой живот. Я не видела, как он перемешался, лишь ощущала прикосновения его тела, теплоту его дыхания, поцелуи ресницами на моей коже.
– Тебя, – прошептала я в темноту.
- Чувствуй меня. Своей кожей, своим сердцем, своей душой. Потому что я всегда буду рядом, даже если ты меня не видишь.
Глава 8.
Осень окончательно ступила в свои права, а моей жизнью все больше и больше завладевала маленькая девочка. Последние две недели я жила от одной прогулки в парке с Бри до другой. Я просыпалась, гуляла с Бо, пила кофе, потом на работу, оттуда бегом домой за Бо, и в парк. К моей куколке. Виктория гуляла с Бри каждый вечер, и я не могла насытиться нашим с ней общением. Каждый раз, общаясь с малышкой, я набиралась какой-то энергией и все больше склонялась позвонить Эсме по поводу волонтерства. Думаю, я бы смогла. Возможно, узнав о моем увлечении, Виктория бы стала доверять мне Бри, и отпускала бы нас гулять вдвоем. Но с другой стороны, я боялась этого. Нет, я не переживала, что могу не справиться с ней, я боялась своих чувств к ней. Я уже была зависима, и, похоже, теперь подсаживалась на другого человека. А что если я и ее потеряю?
Эти мысли я старалась каждый раз отогнать от своего сознания, и по вечерам, мысленно разговаривая с Эдвардом я обсуждала с ним мою любовь к Бри. И мне казалось он был не против. Но, видимо, интуиция женщине дана не просо так, и мы должны слушать наши страхи.
Два дня назад Виктория призналась мне, что хочет снова начать работать, и времени на то, чтобы подолгу гулять с малышкой у нее уже не будет. Сказать, что я расстроилась, ничего не сказать, но это ее решение заставило немного задуматься и меня. А Элис, будто прочитав мои мысли, решила озвучить их.