Поделка была с сюрпризом – новый, улучшенный Джорджи был призван выпить все жизненные силы из любимого брата и его супруги, расти, как обычный человек, и увеличивать «зону поражения» - вокруг него будут умирать люди.
Но, разумеется, никто даже и не заподозрит доброго и веселого молодого человека в том, что он несет всем смерть.
Оно останется только явиться к «накрытому столу» и кушать, выбирая лучшие кошмары и страхи.
Это действительно был черный, совершенно нечеловеческий, жестокий юмор.
Билл восхитился силе ненависти древнего Оно – сложно было не догадаться, за что и за кого Оно мстит.
Единственное, что Денбро не понял – почему юное Оно с такой охотой и с такими подробностями выдало все замыслы своего Старшего, зная, что Билл ни за что не согласится оставить у себя такой «подарок».
Билл думал.
Джорджи посмотрел на брата, потом посмотрел на радостное лицо мистера Грея и слезы, которые мальчик с таким трудом сдерживал, «вышли из берегов» и потекли по его щекам.
Вот и закончилось всё счастье. Билл ненавидел его, считал мерзким и опасным. Мистер Грей специально сказал ему что-то ужасное про него, Джорджи – для того, чтобы Билл прогнал их и возненавидел.
Он, Джорджи, был не настоящим мальчиком. Он был вампиром, который убивает людей, и который должен убивать и убивать, чтобы продолжать жить.
Мистер Грей был счастлив.
Билл напоил его своей виной, Джорджи вернется в Дерри, и будет вечной, любимой игрушкой. Старший не сказал, что нельзя забирать его обратно, если Биллу не понравится подарок.
А Биллу очень не понравился подарок, Оно постаралось, чтобы это случилось. Теперь Билл останется в живых, и будет жить долго.
Джорджи будет принадлежать только Оно.
Пеннивайз почувствовал пристальный взгляд Джорджа и повернулся к нему.
Джорджи зарычал, его глаза вспыхнули серебряным светом, зубы заострились, и мальчик набросился на Оно как дикий зверёныш. Через мгновение они превратились в яростно дерущийся клубок из острых зубов, когтей и сверкающих глаз, а дополнял происходящее безумие нежный звон бубенчиков.
Билл мгновенно забыл о своих моральных страданиях, вспомнив, что он все-таки старший брат.
Приготовившись к боли, он храбро растащил своих дерущихся (чудовищ) младших братьев, (воскресшего мертвеца и инопланетного монстра) и удерживал их на расстоянии друг от друга, пока острые зубы не втянулись, и серебристые глаза не сменили цвета на голубой и серый.
Джорджи посмотрел на исцарапанного и искусанного брата, прижался к нему и заплакал – горько, как обычный обиженный ребенок.
Пеннивайз явно был ошарашен поступком Джорджа, поэтому не сопротивлялся, когда Билл обнял и его. Казалось, он просто не заметил этого, пытаясь понять, что произошло.
Надо попросить Черепаху подкинуть мне еще пару монстров, подумал Билл, гладя по спине Джорджи. Я уже начинаю привыкать к тому, что моя жизнь никогда не будет нормальной.
И тут же ему стало стыдно. Назвать Джорджи монстром было подло и жестоко с его стороны.
Пусть даже если это и было правдой.
Нет, подумал Билл Денбро, я все же очень плохой старший брат.
Он понимал, что каждая минута его молчания все больше и больше расширяет пропасть между ним и Джорджи.
Сам Билл не боялся смерти, но… Одра? Имел ли он право рисковать ее жизнью?
Конечно, нет.
Билл Денбро принял решение.
***
- Джорджи, прекрати разводить сырость.
Билл решительно отстранил от себя мальчика, нашарил в кармане носовой платок и протянул его брату.
– Подрались, бывает. А теперь успокойся и приведи себя в порядок. Мы едем домой.
- Домой?!
Джорджи уставился на него с такой сумасшедшей надеждой в глазах, что Биллу снова стало стыдно.
- Домой. Ты же не думал, что я соглашусь снова потерять тебя.
Глаза Джорджи вспыхнули таким счастьем, что Билл проклял себя за то, что столько времени мучил его.
Осталось самое главное. Билл повернулся к Оно.
Он словно увидел Пеннивайза первый раз.
Он увидел такого же маленького мальчика, как Джорджи – преданного им, Биллом, боящегося лишиться единственного друга, страдающего из-за невозможности иметь сразу и брата, и друга и своего Старшего.
И пусть это был ребенок в космическом масштабе – сменятся поколения людей, а юное Оно все еще будет ребенком – Билл почувствовал все, что чувствовало это маленькое чудовище в тот момент, когда он пригласил Джорджи в свою жизнь, в свое сердце и в свой дом.
Он сказал мне правду, потому что хотел спасти мою жизнь, подумал Билл. Спасти жизнь человека, отобравшего жизнь у его сородича и пытавшегося убить его самого.
Оно хотело забрать Джорджи в Дерри, чтобы со мной ничего не случилось.
Билл – взрослый, сильный мужчина, мог теперь быть старшим братом для Оно, и сейчас его уже ничто не могло испугать. Даже наличие двух Джорджи.
- Представить тебя Одре как мистера Роберта Грея, Пеннивайз, или ты предпочитаешь другое имя? Я не могу сказать ей, что мой брат в таком возрасте еще не определился с тем, как его зовут.
Оно недоверчиво посмотрело Биллу в глаза, еще не веря, что этот человек все же решился на то, что когда – то едва не свело его с ума.
Билл улыбался, и в его глазах не было ни страха, ни сожаления о произнесенных им словах.
Пеннивайз сотворил воздушный шарик и уверенно протянул его Биллу. Денбро попятился.
- Т-только не…
Шарик взорвался, забрызгав кровью Билла, смеющегося Джорджи и всю комнату.
- Хочешь еще один шарик, Билли?
Ну и что ты теперь сделаешь, Уильям Денбро? Ты испытывал Его, а теперь Оно испытывает тебя. Дает шанс отказаться от своих слов. Во имя Одры, ты же откажешься, не так ли?
Уильям Денбро перестал вытирать окровавленное лицо, очень серьезно посмотрел на Оно и протянул руку за шариком.
- Да. Я хочу все шарики, которые есть у тебя для меня, Роберт Грей, мой младший брат. И я хочу, чтобы они летали.
- Они летаают, – Роберт Грей сотворил еще один шарик. – И ты полетишь, Билли.
- Когда – нибудь все мы полетим, - согласился Билл и даже не поморщился, когда шарик, взорвавшись, окатил его новыми брызгами крови.
Одра не очень сильно удивилась, когда Билл представил ей своих братьев и заявил, что они будут жить все вместе.
Маленький мальчик Джорджи очаровал ее сердце сразу же, а вот к высокому молодому человеку Одра почувствовала почти материнскую жалость – такой он был нескладный, бледный, с темными кругами под большими голубыми глазищами, и совсем детскими пухлыми губами.
Билл тихо объяснил жене, почему у Роберта фамилия не Денбро, а Грей, и Одра никогда больше не поднимала эту тему. Брат, значит, брат. Названный или нет, не важно.
Одра подумала, что с такой внешностью карьера актера Роберту Грею обеспечена, решила поговорить об этом со знакомыми режиссерами и успокоилась, очень довольная собой.
Но утром следующего дня будущая звезда Голливуда исчез.
Джорджи и Билл едва успокоили расстроенную Одру, сказав ей, что мистер Грей отправился к дальнему родственнику, завершить свое образование, причем не солгали ни одного слова.
Прощание получилось тяжелым.
- Мистер Грей, вы еще вернетесь? Вы же не исчезните навсегда?
Джорджи обнял своего Клоуна, еле сдерживая слезы.
Он не понимал, почему мистер Грей решил вернуться к вредному Старшему, живущему в канализации, и запрещающему звать его «папа».
Мистер Грей, посреди ночи вытащивший Джорджи на улицу попрощаться, тоже решил для себя один важный вопрос.
В Джорджи уже был один Мёртвый Огонек – значит, двух будет достаточно для того, чтобы он не нуждался больше в энергии от живых людей.
Идея была так себе, но юное Оно не знало, как еще можно помочь.
Пеннивайз потянулся к губам Джорджи, чтобы передать ему Огонек, но мальчик отшатнулся, и его глаза сверкнули в темноте серебряным светом.
- Неа. Вы опять заболеете, и ваш Старший будет ругаться. Я не буду делать плохо Биллу и Одре. – глаза Джорджи опять сверкнули серебром. - Я не буду есть… дома.