Все это было совершенно безболезненно.
Размахивая руками и крича, Патрик побрел к разбитым машинам. Над ним кружились паразиты. Напившись, некоторые из них взрывались, как воздушные шарики, при этом они окатывали мальчика его же кровью – примерно по половине пинты каждая. Пиявка у него во рту росла, и он открыл рот: единственной его мыслью было то, что она не должна взорваться внутри, не должна.
Но так и случилось. Патрик выплюнул кровь вместе с остатками тела пиявки, как кровавую рвоту, упал на мелкий гравий и стал кататься по нему, продолжая вопить. Постепенно его собственные крики стали казаться ему слабыми и отдаленными.
Перед тем, как потерять сознание, Патрик увидел фигуру, вышедшую из-за разбитых автомобилей. Сначала он решил, что это, наверное, какой-то парень, может быть, Мэнди Фазио, и сейчас его спасут. Но потом он увидел, что лицо пришедшего переливается, как воск. Иногда оно, казалось, затвердевало и приобретало похожие черты, но тут же снова начинало меняться, как будто бы его обладатель не мог окончательно решить, в кого же ему превратиться.
– Здравствуй и прощай, – произнес булькающий голос внутри этого странного существа, и Патрик попытался закричать опять. Он не хотел умирать, он не мог умереть, будучи единственным «реальным» человеком. Если он умрет, весь мир умрет вместе с ним.
Существо схватило Патрика за руки, облепленные пиявками, и потащило его к Барренсу. Холщовая школьная сумка мальчика, все еще висевшая на шее, волочилась за ним по земле. Патрик, еще пытаясь закричать, потерял сознание.
Оно вернулось к нему лишь на мгновение – в темном, мокром и затхлом подземелье, где Оно готовилось начать свою трапезу.
6
Сначала Беверли не могла взять в толк, что происходит с Патриком. Он начал так странно молотить руками, танцевать и вопить. Она осторожно встала, держа в одной руке рогатку, а в другой два шарика. Патрик ковылял по тропинке, не переставая оглушительно вопить. В этот момент Беверли стала как две капли похожей на ту хорошенькую женщину, которой ей предстояло стать в будущем, и если бы Бен Хэнском увидел ее, его сердце могло бы этого не выдержать.
Она выпрямилась во весь рост и высоко подняла голову, широко открыв глаза. Ее волосы, заплетенные в две косички, были аккуратно перевязаны двумя маленькими красными бархатными веревочками, которые она купила в магазине Дали за десять центов. Ее поза была воплощением готовности и чуткости, как у кошки или рыси. Она перенесла вес тела на левую ногу, наполовину развернув туловище в сторону Патрика, и штанины ее выцветших шортов, приподнявшись, открыли края желтых хлопчатобумажных трусиков. Ее мускулистые стройные ноги были красивыми, несмотря на многочисленные ссадины, царапины и следы грязи.
Это уловка. Он увидел тебя, решил, что не сможет тебя поймать по-честному, и пытается выманить обманом. Не ходи за ним, Бев!
Но другая часть ее сознания говорила, что в его криках слишком много боли и отчаяния. Она хотела видеть, что происходит с Патриком – если с ним действительно что-то происходит – вблизи. Но больше всего ей хотелось бы, чтобы она пошла в Барренс другой дорогой и не наткнулась на компанию Бауэрса.
Патрик смолк. Минуту спустя послышался голос – и это, Бев знала это, было плодом ее воображения, – голос ее отца, говорящий:
«Здравствуй и прощай». В этот день ее отца даже не было в Дерри: в восемь часов он вместе с Джо Тэммерли поехал в Брунсвик за грузовиком «чеви». Она потрясла головой, чтобы стряхнуть это наваждение. Голос больше ничего не говорил. Определенно ей показалось.
Она вышла из кустов на тропинку, в любой момент готовая пуститься наутек от хитреца Патрика. Ее чувства обострились до степени чуткости кошачьих усов. Она посмотрела под ноги и ужаснулась. Земля была залита кровью.
Поддельная кровь, -настаивал здравый смысл. – Сорок пять центов у Дали. Будь бдительна, Бев!
Она опустилась на колени, коснулась крови пальцами и поднесла их к глазам. Кровь была настоящей.
Вдруг ее левой руки коснулось что-то горячее. Она посмотрела на нее и увидела что-то, напомнившее репейник. Но это был не репейник. Репейник не трясется и не вибрирует. Эта вещь была живой, и мгновение спустя Бев поняла, что она кусает ее. Девочка наотмашь ударила по пиявке. Та взорвалась, обрызгав Бев ее собственной кровью. Она сделала шаг назад и увидела, что это еще не все – бесформенная голова существа продолжала висеть у нее на руке и сосать кровь.