– По прогнозу сегодня утром никакого дождя, – сказал беспокойно Бен. – Газеты говорили: жарко и облачно.
Майк рассматривал небо. Облака шли там, как килевые шлюпки с черным дном, высокие и тяжелые, быстро расползающиеся в голубую дымку, которая покрыла небо от горизонта до горизонта, когда они вышли после завтрака из дома Денбро.
– Быстро идет, – сказал он. – Никогда не видел, чтобы буря так быстро шла. – И, как бы в подтверждение этого, снова грянул гром.
– Пппошли, – сказал Билл. – Дддавайте положим дддоску Эдди в штабе.
Они шли по тропе, которую протоптали за недели с тех пор, как случился инцидент с запрудой. Билл и Эдди шли впереди, их плечи виднелись сквозь зеленые листья кустарников, другие шли за ними.
Снова поднялся ветер, заставляя листья на деревьях и кустарниках шептаться друг с другом. Далеко впереди шумел бамбук, как барабаны в сказках о джунглях.
– Билл? – сказал Эдди тихим голосом.
– Что?
– Я думал, это бывает только в фильмах, но... – Эдди неловко засмеялся. – Я чувствую, как кто-то наблюдает за мной, – О, они тттам, кконечно, – сказал Билл. Эдди нервно посмотрел вокруг и прижал плотнее доску «Парчези». Он
11
Комната Эдди, 3.05
открыл дверь монстру из комикса ужасов.
Какое-то привидение с полосами запекшейся крови стояло там, и оно могло быть только Генри Бауэрсом. Генри выглядел как труп, вернувшийся из могилы. Лицо Генри было окаменевшей маской колдуна, маской ненависти и убийства. Его правая рука поднята на уровне щеки, и, когда глаза Эдди расширились и он в шоке сделал первый вздох, рука рванулась вперед, и в ней мягко блеснуло лезвие.
Без всяких раздумий – на это не было времени: если бы он остановился подумать, он был бы убит – он с силой хлопнул дверью. Она ударила Генри в предплечье, отклонив движение так, что он качнулся дугой меньше чем за дюйм от шеи Эдди.
Раздался хруст, когда дверь ударила руку Генри о косяк. Генри издал приглушенный крик. Его рука разжалась. Нож со звоном ударился о пол. Эдди отпихнул его ногой, и он отлетел под телевизор.
Генри навалился своей массой на дверь. Он перевешивал Эдди на сотню фунтов, и Эдди отлетел назад, как кукла, его колени ударились о кровать, и он упал. Генри вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. Он повернул задвижку, когда Эдди сел с широко открытыми глазами, его горло уже начало свистеть.
– О'кей, педик, – сказал Генри. Его глаза моментально опустились на пол в поисках ножа. Он не увидел его. Эдди ухватился за ночной столик и нашел одну из двух бутылок воды «Перье», которую он заказал раньше в этот день. Эта бутылка была полная, другую он выпил перед тем, как идти в библиотеку, потому что нервы его были напряжены и он чувствовал изжогу. «Перье» была хороша для пищеварения.
Когда Генри выронил нож и пошел к Эдди, Эдди схватил зеленую грушевидную бутылку за горлышко и разбил ее о край ночного столика.
«Перье» пенился и шипел, залив почти все лекарства, которые лежали на столике.
Рубашка и штаны Генри засохли от крови. Его правая рука висел, каким-то странным углом.
– Педик, – сказал Генри, – я покажу тебе, как бросаться камнями.
Он двинулся к кровати и потянулся к Эдди, который все еще смутно соображал, что происходит. Не более сорока секунд прошло с тех пор, как он открыл дверь. Генри потянулся за ним. Эдди бросил в него бутылку «Перье» с разбитым горлышком. Она попала в лицо Генри, разрезав правую щеку и оторвав от нее болтающийся лоскут, и выбила правый глаз Генри. Генри издал задыхающийся крик и отступил назад. Его разрезанный глаз, источая беловато-желтую жидкость, свободно вытекал из глазницы. Из щеки обильным фонтаном лилась кровь. Собственный крик Эдди был громче. Он встал с постели и пошел к Генри – возможно, помочь ему, он не был точно уверен – и Генри снова бросился на него. Эдди оборонялся бутылкой «Перье», как фехтовальным мечом, и на этот раз зазубренные края зеленого стекла проникли глубже в левую руку Генри и впились в пальцы. Потекла потоком свежая кровь. Генри издал густой хрюкающий звук, звук человека, прочищающего горло, и отшвырнул Эдди правой рукой.
Эдди отлетел назад и ударился о письменный стол. Его левая рука как-то балансировала сзади, и он тяжело упал на нее. Его пронзила дикая внезапная вспышка боли. Он почувствовал, как кость треснула по старой линии слома, и он должен был стиснуть зубы, чтобы не закричать.