Он уходит последним. Он долго стоит, облокотившись на чахлый забор, глядя вниз на Барренс, пока впереди не загорается первая звезда на летнем небе. Он стоит под голубым и над черным и смотрит, как Барренс наполняется темнотой.
Мне никогда не захочется играть там, внизу, -неожиданно понимает он и удивляется, что мысль эта не ужасает его и не печалит, а, наоборот, освобождает.
Он стоит там еще немного, потом отворачивается от Барренса и направляется домой, проходя по темным улицам, держа руки в карманах, глядя время от времени на дома Дерри, тепло освещенные ночным светом.
Через квартал или два он начинает идти быстрее, думая об ужине.., а еще через пару кварталов он начинает насвистывать.
ДЕРРИ:. ПОСЛЕДНЯЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
Океан в это время – это сплошная флотилия кораблей; и вряд ли нам удастся не столкнуться с каким-нибудь из них, переплывая его. Мы просто пересекаем его, – сказал мистер Микобер, поигрывая своими очками, – просто пересекаем. Движение – это иллюзия.
Чарльз Диккенс
«Давид Копперфильд»
4 июня 1985 года
Билл пришел минут двадцать назад и принес мне эту книгу – Кэрол нашла ее на одном из столов в библиотеке и отдала ему, когда он попросил. Я думал, что ее мог бы взять шеф полиции Рэдмахер, но, очевидно, он не хотел с ней ничего делать.
Заикание Билла опять исчезает, но бедняга постарел за эти четыре дня года на четыре. Он сказал мне, что Одра выпишется из больницы Дерри (где я и сам сейчас лежу) завтра, и только нужно будет пройти частное обследование в Институте Мозга в Бангоре. Физически она чувствует себя превосходно – небольшие царапины и синяки уже проходят. Но психически...
– Ты поднимаешь ей руку, а она остается в таком же положении, – сказал Билл. Он сидел у окна, вертя в руках стакан с содовой. – Она так и будет там болтаться, пока кто-нибудь не положит ее на место. Она реагирует, но очень заторможенно. Они сделали снимок мозга, он показывает сильное поражение альфа-волны. Она в кккататоническом шоке, Майк.
Я сказал:
– У меня есть идея. Может быть, и не очень хорошая. Если тебе не понравится, просто скажи.
– Какая?
– Мне здесь торчать еще целую неделю, – сказал я. – Вместо того, чтобы посылать Одру в Бангор, почему бы тебе не поехать ко мне вместе с ней, Билл? Побудь с ней недельку. Разговаривай, даже если она не отвечает. Она.., она в сознании?
– Нет, – сказал Билл угрюмо.
– А ты сможешь – я имею в виду – ты будешь...
– Попробую ли я сделать что-нибудь? – Он улыбнулся, и это была такая страдальческая улыбка, что мне пришлось отвести глаза. Так улыбался мой отец, когда рассказывал мне о Батче Бауэрсе и цыплятах. – Да. Я думаю, что мы так и сделаем.
– Не буду уговаривать тебя не обращать на это внимания, ты не сделаешь этого, это очевидно, – сказал я, – но, пожалуйста, помни, ты сам высказался, что многое из того, что произошло, было безусловно предопределено. Это может включать и Одру.
– Я ннничего не скажу о том, куда я ездил.
Иногда лучше вообще ничего не отвечать, что я и сделал.
– Хорошо, – сказал он. – Если ты действительно предлагаешь мне...
– Да, именно предлагаю. Ключи возьмешь в больничной камере хранения. У меня там в морозилке парочка бифштексов «Дельмонико». Может быть, и это было предопределено.
– Она ест только мягкую и жидкую пищу.
– Ну ладно, – сказал я, продолжая улыбаться, – может быть, появится причина отпраздновать что-нибудь. Там есть очень хорошая бутылка вина в шкафу в кладовке. «Мондави». Местное, но очень хорошее.
Он подошел и пожал мне руку.
– Спасибо, Майк.
– В любое время, Большой Билл. Он отпустил мою руку.
– Ричи улетел в Калифорнию сегодня утром? Я кивнул.
– Ты думаешь поддерживать с ним связь?
– Ммможет быть. Некоторое время в любом случае. Но... – он посмотрел на меня ровно. – Это снова произойдет, я думаю.
– Забывание?
– Да. Фактически, я думаю, что это уже началось. Так, небольшие фрагменты. Детали. Но, думаю, это будет усиливаться.
– Может быть, это и к лучшему.
– Может быть, – он выглянул из окна, все еще вертя в руке стакан с содовой, почти наверняка думая о своей жене, такой большеглазой, молчаливой, красивой и восковой. Кататония. Похоже на звук захлопывающейся двери. Он вздохнул:
– Может быть, так и есть.
– Что с Беном и Беверли?
Он посмотрел на меня и улыбнулся:
– Бен пригласил ее с собой в Небраску, и она согласилась, по крайней мере, на время. А ты знаешь о ее плане насчет Чикаго?