Когда он оставил свой номер в моем телефоне?
РОМАН: Очень надеюсь, что это не то, на что это похоже... ты ведь не наняла леди-доминатрикс, правда?
Стоит ли беспокоиться о том, что он правильно это написал?
Я улыбаюсь, как идиотка, и решаю не отвечать, потому что Андерсон наблюдает за тем, как королева со злыми глазами раздевается. Она одета в черную кожаную ночнушку, которая подходит к любому банальному представлению о леди-доминатрикс, которое у меня когда-либо было. И вау. Она в идеальной форме. Ее мускулы не массивные, но они просматриваются.
Улыбка Андерсона слегка сползает. Ему нравятся мягкие, а не мускулистые цыпочки.
Гадость. Я сохранила сведения об Андерсоне. Это важная часть мозга! Что, если мне когда-нибудь понадобится рассказать кому-то, что это за пластиковые штуковины на шнурках, и я не смогу вспомнить этого, потому что предпочтения Андерсона по части женских прелестей затесались в это пространство?
Подождите?! Что это за пластиковые штуковины? Нет!!!
— Ах, черт. Почему бы и нет, — слышу я, как Андерсон говорит с веселой покорностью, вытаскивая меня из моих мыслей.
Гадость! Когда, черт возьми, он успел раздеться до боксеров? Почему он в трусах? Стриптизеры не просили нас раздеваться прошлой ночью. И я бы точно это запомнила.
— Определенно двойной стандарт, — вздыхает Хенли. — Никто не просил нас раздеваться, — добавляет она, вторя моим мыслям, потому что она такая же сумасшедшая, как и я.
Он поворачивается и, ухмыляясь, наклоняется, упираясь руками в стену. Одна из девушек что-то хватает, и еще четверо парней с вечеринки выстраиваются у стены.
Леди «злые глазки» ухмыляется. Надо сказать, выглядит это жутко.
Она вдруг отскакивает назад со своей кошкой-девятихвосткой в руках, и громкий хлопок разносится по воздуху. Пронзительный крик Андерсона разносится вокруг, Роман вскакивает на ноги, а затем еще четыре пронзительных крика раздаются вслед за уже знакомыми хлопками, которые звучат через равные промежутки времени.
— Молчать! — все женщины командуют одновременно.
Глаза Романа широко раскрыты. Я перевожу взгляд с него на творящееся безумие и снова на него, просто чтобы посмотреть на его реакцию.
— Я у-у-у-бью вас, — произносит Лидия очень медленно странным голосом.
Мы с Хенли обе переводим взгляд вниз, а Лидия трясется от беззвучного смеха, и слезы выступают у нее на глазах.
— Молчать! — женщины внутри снова щелкают.
— Я у-у-у-бью вас, — говорит Лидия еще раз, фыркая, затем прикрывает рот, будто боится, что ее разорвет изнутри от смеха.
— Какого черта? — шепчет Хенли, а Лидия снова фыркает, потому что ее трясет сильнее.
Еще одна серия громких хлопков, затем еще более громкие проклятия, и вот я уже наблюдаю, как Андерсона удерживает один из охранников. «Злые глазки» хватают его за промежность, и его глаза расширяются, когда он боится даже пошевелиться.
— Я сказала — молчать! — ревет она.
— Я у-у-у-бью тебя, — говорит Лидия, на этот раз буквально давясь от смеха, так как она прикрывает рот рукой, чтобы звук невзначай не вырвался наружу.
Она сошла с ума.
— Ты что напилась того левого шампанского? — шипит Хенли.
Лидия качает головой, но не может произнести ни слова из-за того, что внутри у нее все клокочет.
Мы возвращаемся к наблюдению за тем, как Андерсона удерживает охранник, но теперь у парня во рту кляп. О бля. За что еще я заплатила?
Его глаза широко раскрыты, и сейчас на нем зажимы для сосков. Четверо других бедолаг застряли в том же положении, а охранники слишком накачаны, чтобы с ними играть не по правилам.
Я быстро вытаскиваю свой телефон, чтобы выяснить, за что же конкретно я заплатила. Прокручивая свою электронную почту, я, наконец, нахожу договор со списком спецификаций купленных мной услуг. Когда я добираюсь до дополнительных услуг в пакете, я съеживаюсь.
Силовая ролевая игра для тех, кто имитирует сопротивление и хочет получить незабываемый опыт.
Связывание с кляпом во рту.
Добровольное унижение с бантиком. С каким еще нафиг бантиком?
На мой вопрос отвечают, к сожалению, когда вытаскивают массивный фаллоимитатор, с бабочкой внизу. Мои глаза расширяются, когда эта штуковина громко пищит и начинает вибрировать. И она далеко не маленькая.
— Ух ты, — шепчет Хенли. — Ситуация быстро накалилась.
Андерсон пытается говорить сквозь кляп, его голос скрипит, несмотря на приглушенное состояние.