- Кто же это был. Дон? - спросил мягко Гарольд Гарднер.
- Это был Дерри, - сказал Дон Хагарти. - Этот город.
- И что вы тогда сделали? - спросил Ривз.
- Я побежал, черт вас дери, - сказал Хагарти и залился слезами.
17
Гарольд Гарднер сохранял спокойствие до 13-го ноября - до того дня, когда Джон Гартон и Стивен Дубей должны были предстать перед судом в окружном суде Дерри 39 убийство Адриана Меллона. Накануне суда он пошел к Тому Бутильеру. Он хотел поговорить с ним о клоуне. Бутильер не хотел этого, но, увидев, что Гарднер может сделать какую-нибудь глупость, согласился.
- Не было никакого клоуна, Гарольд. Единственные клоуны той ночью - те три мальчишки. Ты знаешь это не хуже меня.
- У нас есть два свидетеля...
- Это чушь. Унвин решил настроиться на Однорукого - их песня: "Мы не убивали несчастного лидера, это сделал Однорукий" - как только понял, что дело на этот раз пахнет керосином. Хагарти - истеричка. Он стоял рядом и наблюдал, как трое мальчишек убивают его лучшего друга. Я бы не удивился, если бы он увидел летающие тарелки.
Но Бутильер знал другое. Гарднер мог прочесть это в его глазах, и увертывание, виляние помощника прокурора федерального судебного округа раздражали его.
- Мы говорим с тобой сейчас о беспристрастных свидетелях, - сказал он. Не засирай мне мозги.
- О, ты хочешь говорить об этой чепухе? Выходит, ты веришь, что под мостом был клоун-вампир? Все это бред собачий.
- Нет, не так, но...
- Или о том, что Хагарти увидел там биллионы баллонов и на каждом было написано в точности то же самое, что на шляпе его любовника? Это тоже бред собачий.
- Нет, но...
- Тогда зачем ты меня этим беспокоишь?
- Прекрати подвергать меня перекрестному допросу! - взревел Гарднер.
Оба они говорили одно и то же, хотя ни один из них не знал, что говорил другой.
Бутильер сидел за столом, играя карандашом. Теперь он положил карандаш, встал и подошел к Гарольду Гарднеру. Бутильер был на пять дюймов ниже, но Гарднер попятился, видя гнев полицейского.
- Ты хочешь, чтобы мы проиграли это дело? А, Гарольд?
- Нет. Конечно...
- Ты хочешь, чтобы эти праздношатающиеся хлюсты ходили на свободе?
- Нет!
- О'кей. Хорошо. Так как тут у нас полное согласие, я расскажу тебе без утайки, что думаю по этому поводу. Да, возможно под мостом в ту ночь был человек. Не исключено даже, что на нем был клоунский костюм, хотя я имея дело с достаточным количеством свидетелей и думаю, что это просто какой-то случайный бездельник в чужих обносках. Там он, возможно, торчал в поисках оброненной мелочи или мясных отбросов. Все остальное сделали его ГЛАЗА, Гарольд. Ну, что такое возможно?
- Я не знаю, - сказал Гарольд. Он бы сам хотел, чтобы его убедили, но учитывая точное соответствие двух описаний.., нет. Он не считал такое возможным.
- Это уже слишком. Мне плевать, был ли это Кинко-клоун, или парень в костюме Анкла Сэма на ходулях, или Губерт Счастливчик. Если мы введем в дело этого парня, их адвокат уцепится за него, ты и ахнуть не успеешь. Он скажет, что два эти невинных агнца с модными стрижками в модных костюмчиках не сделали ничего особенного, просто в шутку сбросили этого парня-гомика с моста в реку. Он заметит, что Медлен был еще жив после падения; у них для этого есть свидетельские показания Хагарти, а также Унвина.
- ЕГО клиенты не совершили убийства, о нет! Это был какой-то дух в клоунском костюме...
- Во всяком случае, Унвин собирается рассказать эту историю.
- А Хагарти нет, - сказал Бутильер. - Потому что ОН понимает. Без Хагарти кто поверит Унвину?
- Мы, - сказал Гарольд Гарднер с горечью, которая удивила даже его самого, - но я думаю, МЫ не будем рассказывать.
- Что за дьявольщина. - взревел Бутильер, воздевая руки. - ОНИ УБИЛИ ЕГО! Они не просто бросили его в реку - у Гартона была бритва. Меллону нанесли семь режущих ранений, в том числе в левое легкое и два в яйца. Раны явно нанесены бритвой. Сломано четыре ребра - Дубей сделал это, медвежьей своей хваткой. Его укусили, да. У него на руках были укусы, на левой щеке, на шее. Я думаю, это сделали Унвин и Гартон, хотя у нас только одно явное доказательство, да и то вероятно, недостаточно явное, чтобы выставить его на суде. Да, под правой его мышкой вырвав большой кусок мяса, ну так что? Один из них действительно любил кусаться. Вероятно, даже лакомился, делая это. Я имею ввиду Гартона, хотя мы никогда не докажем это. И еще у Меллона не было мочки уха.
Бутильер остановился, внимательно посмотрел на Гарольда.
- Если мы допустим эту клоунскую версию, мы НИКОГДА не уличим их.
- Ты хочешь этого?
- Нет, я же сказал тебе.
- Парень был тот еще фрукт, но он никого не обижал, - сказал Бутильер. - И вот нежданно-негаданно пришли эти трое в своих саперных ботинках и украли его жизнь. Я упеку их в каталажку, друг мой, и если услышу, что они греют свои сморщенные зады там, в Томастоне, я пошлю им открытки, где напишу, что надеюсь, тот, кто сделал это, заражен СПИДОМ.
"Очень здорово, - подумал Гарднер. - Все ваши убеждения и взгляды будут очень хорошо смотреться в вашем послужном списке, когда через два года вы достигнете верхней ступени своей карьеры".
Но он ушел, ничего больше не сказав, потому что тоже хотел, хотел видеть этих подонков упрятанными в тюрьму.
18
Джон Веббер Гартон был обвинен в непредумышленном убийстве первой степени и приговорен к тюремному заключению в Томастонской тюрьме штата Мэн сроком от десяти до двадцати лет.
Стивен Бишоф Дубей был обвинен в непредумышленном убийстве первой степени и приговорен к пятнадцати годам заключения в Шоушенкской тюрьме штата Мэн.
Кристофер Филипп Унвин был привлечен к судебной ответственности отдельно, как несовершеннолетний, и обвинен в непредумышленном убийстве второй степени. Он был приговорен к шести месяцам воспитательной колонии для мальчиков Саус Виндхэм, с отсрочкой исполнения приговора.
В то время, когда пишутся эти строки, все три приговора находятся в апелляции. Гартона и Дубей в любой день можно увидеть в Бассей-парке, где они наблюдают за девочками либо играют на деньги недалеко от того места, где разорванное тело Меллона нашли плавающим возле одной из опор Мейн Стрит Бридж.
Дон Хагарти и Крис Унвин уехали из города.
На основном судебном процессе - процессе над Гартоном и Дубей - никто не упомянул о клоуне.
Глава 3
ШЕСТЬ ТЕЛЕФОННЫХ ЗВОНКОВ
(1985)
1
Стэнли Урис принимает ванну
Патриция Урис позже корила себя: Почему я не заподозрила неладное, говорила она своей матери. - Ведь я же знала, что Стэнли никогда не принимал ванну ранним вечером. Он мылся под душем рано утром, иногда поздно вечером (с журналом в одной руке и холодным пивом - в другой), но чтобы в семь часов вечера - никогда. И еще одно: книги. Вместо удовольствия он, читая их почему, она не понимала, - казалось, испытывал раздражение и даже ужас. За три месяца до той страшной ночи Стэнли узнал, что его друг детства Уильям Денбро, по прозвищу Заика Билл, оказывается, писатель, да при том еще не просто писатель, а писатель-романист. Он перечитал все книги Денбро и последнюю читал всю ночь 28 мая 1985 года. Пэтти из любопытства заглянула в одну из ранних работ Денбро, но, просмотрев три главы, отложила.
Это был не просто роман, как сказала она позже матери. Это - роман ужасов. Пэтти была милой, доброй женщиной, но не умела ясно и кратко выражаться - она пыталась объяснить матери, почему эта книга напугала ее, расстроила, но не смогла. "В ней речь идет только о монстрах, - сказала она. - О монстрах, которые гоняются за маленькими детьми. Там полно убийств и.., я не знаю, как сказать.., нездоровых ощущений и боли... Вот такая книга!" Роман задел ее, почти как порнография; это слово держало ее в страхе, может быть, потому, что она никогда в жизни не произносила его, хотя знала, что оно значит. "Но Стэн, читая книги Денбро, будто нашел старого друга, друга детства. Он говорил о том, что напишет ему, но я знаю, что он не сделал бы этого.., я знаю, те истории портили ему настроение, он потом плохо себя чувствовал.., и.., и..."