— Все ясно! — Воскликнула Эш. Сегодня при близком рассмотрении она уже не выглядела идеальной ледяной принцессой. Ее волосы свисали на лицо неопрятными прядями, а кожу покрывал пот. Не думаю, что когда-либо видела ее вспотевшей. — Это же еще один Офицер МО. И сколько их теперь? Два?
Ну, на самом деле, это номер четыре, но им необязательно об этом знать.
Она откинула назад волосы, впиваясь в щеки сломанными ногтями. — МО обязательно захочет знать, куда они подевались. Люди просто так не исчезают.
— Люди постоянно исчезают, — тихо произнес Доусон, не оборачиваясь. От его слов весь кислород будто высосало из комнаты.
Эш устремила на него взгляд своих пронзительно сапфировых глаз. Да что там, все присутствующие уставились на Доусона, ведь это были его первые слова с начала нашего собрания. Она покачала головой, но мудро промолчала.
— А что с камерой? — Спросил Мэттью.
Я подняла расплавленную штуку, перевернув ее. Она все еще излучала тепло. — Если здесь и были какие-то фотографии, то вряд ли они сохранились. — Доусон повернулся кругом. — Он следил за этим домом.
— Мы знаем, — сказал Деймон, подходя ближе ко мне.
Его брат склонил голову набок, а когда наконец заговорил, его голос звучал отстраненно. — Какая вообще разница, что было на той камере? Они шпионили за тобой — за ней. И за всеми нами.
По моему телу опять прокатилась дрожь. Причиной был его тон, больше, чем что-либо еще.
— Но в следующий раз нужно вроде как…ну, поговорить сначала, прежде, чем швырять людей в окна. — Деймон скрестил руки на груди.
— Разве мы не можем хотя бы попытаться?
— И вот так просто отпустить убийц? — Поинтересовалась Ди дрожащим голосом, ее глаза потемнели, а в их глубине плескалась ярость. — Потому, что совершенно очевидно, к чему это приведет. Я имею в виду, что Офицер мог бы убить кого-то из вас, а ты предлагаешь отпустить его.
О, нет. У меня скрутило живот.
— Ди, — произнес Деймон, шагнув вперед. — Я знаю…
— Только не надо этих "я знаю, Ди".-Ее нижняя губа задрожала. — Ты отпустил Блейка. — Она перевела взгляд на меня и мне показалось, будто я получила удар в живот. — Вы оба просто позволили Блейку уйти.
Деймон покачал головой и опустил руки. — Ди, в ту ночь и так было достаточно убийств. Достаточно смертей.
Ди отреагировала, как будто Деймон ударил ее по лицу своими словами, и обхватила себя руками за талию неосознанным защитным жестом.
— Адам бы не хотел этого, — тихо сказала Эш, откинувшись на спинку дивана. — Еще больше смертей. Он был таким пацифистом.
— Плохо, что мы никогда не сможем спросить его мнение по этому поводу, не так ли?
Позвоночник Ди напрягся, словно она силой выдавила из себя следующие слова. — Он ведь умер.
В горле теснились какие-то нелепые извинения, но прежде, чем они смогли вырваться наружу, заговорил Эндрю. — Вы не только отпустили Блейка, ребята, вы солгали нам. Насчет нее? — Он сделал жест в мою сторону. — Ну, здесь я не ожидал понимания. Но ты? Деймон, ты скрывал все от нас. И Адам погиб.
Я резко развернулась. — Деймон не виновен в смерти Адама. И не надо все сваливать на него.
— Кэт…
— Тогда кто виноват? — Ди посмотрела мне в глаза. — Ты?
Я резко выдохнула. — Да.
Деймон напрягся за моей спиной, а потом вмешался Мэттью, наш вечный судья. — Ну, ладно, хватит уже, ребята. Драки и обвинения вам не помогут.
— Зато так мы себя лучше чувствуем, — пробормотала Эш, закрыв глаза.
Сморгнув непрошеные слезы, я присела на край стола, злясь на себя за эту слабость, ведь я не имела никакого морального права плакать сейчас. В отличие от них. Крепко сжав руки между коленей, пока мои пальцы не погрузились в мягкую плоть, я шумно выдохнула.
— Сейчас мы должны держаться вместе, — Продолжал Мэттью. — Все мы, потому что и так уже потеряли слишком много.
Повисло молчание, а потом…
— Я иду за Бет.
Все в комнате снова повернулись к Доусону. Ничего не изменилось в его лице. Ни одной эмоции. Ничего. А потом все начали говорить одновременно.
Среди этого хаоса прогремел голос Деймона. — Нет, Доусон — ни в коем случае.
— Это слишком опасно. — Ди вскочила с места, заламывая руки.
— Тебя схватят, а я этого не переживу во второй раз.
Лицо Доусона сохраняло отсутствующее выражение, словно слова друзей и членов семьи не имели для него никакого значения. — Я должен ее вернуть. Мне очень жаль.
У Эш был такой ошеломленный вид, словно ее только что ударили по лицу. Наверное, я выглядела так же. — Он безумец, — прошептала она. — Чокнутый безумец.
Доусон пожал плечами.
Мэттью наклонился вперед. — Доусон, я знаю, все мы знаем, что Бет очень много для тебя значит, но ты никак не можешь освободить ее. Пока мы не узнаем, с чем имеем дело.
В глазах Доусона вспыхнуло какое-то чувство и они приобрели оттенок зеленой листвы.
Гнев, поняла я. Первой эмоцией, которую я увидела у Доусона, был гнев.
— Я знаю, с чем имею дело. И еще я знаю, что они сейчас с ней делают.
Шагнув вперед, Деймон остановился перед братом, демонстрируя полную боевую готовность: ноги широко расставлены, руки снова скрещены на мускулистой груди. Стоя сейчас друг напротив друга они представляли поистине сюрреалистическую картину. Они были совсем одинаковыми, за исключением того, что у Доусона было более хрупкое телосложение и сильнее взлохмаченные волосы.
— Я не могу позволить тебе сделать это, — сказал Деймон, понизив голос так, что я едва его услышала. — Знаю, что ты не хочешь и слышать меня, но ни за что на свете этого не будет.
Доусон не сдвинулся с места. — Ты не заставишь меня изменить мнение. У тебя это никогда не получалось.
По крайней мере, они хоть начали разговаривать. Это уже хорошо, не так ли? Каким-то образом я знала, что, когда братья вот так спорили между собой, это, как ни странно, и успокаивало и огорчало одновременно. А ведь Деймон и Ди уже считали, что никогда не испытают этого снова.
Краем зрения я заметила, как Ди двинулась в их сторону, но Эндрю остановил ее, поймав за руку.
— Я не пытаюсь тебя контролировать, Доусон. И никогда не делал этого. Но ведь ты только что вернулся из ада. Мы только что вернули тебя.
— Я по-прежнему в аду, — возразил Доусон. — И если ты встанешь на моем пути, я потащу тебя туда с собой.
Лицо Деймона исказилось от боли. — Доусон… — Даже не успев подумать я вскочила на ноги, среагировав на ответ Деймона. Неизвестный мотив толкнул меня на этот поступок. Полагаю, что причина была в любви к нему, потому что мне очень не нравилось, когда боль омрачала дорогое мне лицо. Теперь я наконец поняла, почему моя мама временами превращалась в разъяренную медведицу, если ей казалось, что я под угрозой или меня кто-то обидел.
Порыв ветра пронесся по гостиной, всколыхнув шторы и зашуршав страницами маминых журналов. Я почувствовала на себе удивленные взгляды девушек, но пыталась сосредоточиться.
— Ладно, ваш инопланетный тестостерон сейчас слегка зашкаливает, а я не хочу в своем доме еще и драку пришельцев в довершение к разбитому окну и трупу, который влетел через него в мою спальню. — Я перевела дыхание. — Если вы сейчас же не прекратите, я надеру задницы обоим.
Теперь все уставились на меня. — Что? — Требовательно спросила я, чувствуя, как краска заливает мои щеки.
Губы Деймона медленно растянулись в кривоватой улыбке. — Остынь, Котенок, пока мне не пришлось достать тебе мячик с ниткой, чтобы ты с ним могла поиграть.
Глубоко внутри вспыхнуло раздражение. — Не шути со мной, красавчик.
Он ухмыльнулся и переключил внимание на брата.
Рядом с ним Доусон казался…озадаченным. Или уязвленным — одно из двух, потому что он не улыбался, но и не нахмурился. А потом, не сказав ни слова, он вылетел из гостиной и все услышали, как за ним захлопнулась входная дверь.