Словно обманывая мои ожидания, Разин вбивает левый кулак в полную острых зубов пасть монстра. Тем самым лишая того подвижности, а шашкой пронизывает его насквозь под лопаткой. Учитывая, что бронзовый зверь застыл практически сразу, — это призрак уничтожения органа, отвечающего за ци. Находясь под сердцем, он становится самым важным органом в теле практика. И его же убийцей. Несмотря на превосходные тела, практики редко живут больше ста лет, их в этом обходят даже простые люди. Это касается даже практиков девятого ранга. Деградирующий орган уничтожает нас, что бы мы ни делали и как ни старались избежать этого. Что касается десятого ранга? О них нет ничего, кроме мифов. Многие считают девятый ранг потолком просто потому, что даже до него добраться задача. И вновь мои мысли утекли от событий. Пока я предавался отвлеченным размышлениям, Гриша успел сбросить труп монстра с шашки и вполне себе уверенно стоял на своих двоих. Хотя даже отсюда было очевидно, что в бою ему досталось серьезно.
Поддавшись порыву, я выпрыгнул на песок арены и заметил, как за мной последовали остальные, даже Светлана с безразличным лицом.
— Знатно ты заставил нас волноваться, — Михаил, если исключить наставника, первый добрался до израненного парня. — Как ты вообще додумался пойти с монстром в размен?
— Умирать не хотелось, а я явно бы умер, сражаясь как обычно, — здоровяк пожал плечами, словно говорил обыденные вещи. — Рад, что отделался пустяком.
— А ты все равно молодец, — я ухмыльнулся, подавив желание хлопнуть боярина по плечу. На нем живого места не было. — Не каждый смог бы сориентироваться, да и оружием владел неплохо.
— С детства учили.
Парень явно был немногословнее меня. Остальные также принялись его хвалить, а когда это сделала Светлана, тот даже смутился — уши выдали. Когда тебе говорят пусть и дежурные, но приятные вещи такие особы, как Белевская, — трудно держать себя в руках. И казак не исключение. Дальше все пошло как-то более буднично.
Вышли три неизвестных даже Хике аристократа, каждый выбрал Смерть и каждый со своей задачей справился. С учетом визуального опыта, видимо, дело у них пошло лучше, чем у казака, хотя один парень все же получил увечье — повредил руку. Вышла и Светлана, выбрав в качестве оружия рапиру. Хотелось бы сказать, что ее бой был похож на чарующий танец, но скорее это было похоже на забой мясником еще дышащего куска мяса. Точными движениями княжна пробивала слабые места противника, пока не лишила сначала подвижности, а потом и вовсе жизни. И этот ее вид слегка покрытой кровью боевой аристократки скорее вызывал отторжение. Но меня это даже радовало, что она далеко не всегда прекрасна. Хотя уверен, многие нашли бы ее красивой даже в этом случае. Богиня войны, тьфу блин. Следующим был Михаил, выбравший в качестве оружия простой славянский меч. Это который с выемкой по центру и по всей длине. Хоть бой дался Кнутову тяжко и он был изранен похлеще Разина, но он одолел монстра.
— Я выбираю смерть.
Возможно, со стороны и выглядело трусливо, но быть последним имеет ряд преимуществ. За время сражений других людей я успел изучить своего врага и тем самым находился в несравнимо лучшем положении, чем тот же Гриша.
Первой моей мыслью было попросить катану, но логика быстро меня остудила. Начать стоило с того, что нихонцев и их достояния культуры тут недолюбливали, а закончить тем, что катана на фоне той же шашки — мусор, каких поискать. Но, зараза, красивый, и ребенок во мне все же хочет его. После я задумался о копье, но и оно в аристократической среде неуважаемо. Видите ли, оружие плебса. Поэтому, скрепя сердце, я запросил классический русский меч. Просто и эффективно, хотя до копья ему все же далековато.
«— Тебе надо что-то делать с этой пагубной привычкой уходить в мысли, — Хика уже привычно разгонял ци в нашем теле. — Соберись, твой враг перед тобой.»
«— Умирать не страшно, так что относись к этому проще.»
«— Умирать — возможно. А вот семью подводить страшно, все же наследника мы не оставили.»
И то верно. Бронзовый зверь смотрел в мои глаза. Он был достаточно разумен, чтобы понимать — его противник я, а не чудовищно сильный Багратион. И зверь готовился. Едва учитель ослабит ошейник, монстр пробудит ци, но страха не было. Когда обезьяну освободили, я, в отличие от всех остальных, не стал атаковать ее, пользуясь преимуществом. Та рычала, не понимая, почему враг ведет себя непривычно.