Вот таким хитрым ходом Дмитрий поманил меня тянуть свое же бремя на двоих. Знал бы — отмазался. Но я не знал.
— Чтоб я еще раз на это повелся.
Уместившись на просто чудовищно удобном диване, прикрыл глаза. Вроде бы и не делаешь ничего особо, просто ходишь, давишь лыбу и общаешься с людьми. Вроде бы. Если не учитывать род деятельности и родовитость конкретных людей. А те всегда горазды общаться полунамеками, нагружая мой куцый мозг так, что без помощи Хики я бы, возможно, вообще опозорился. Но вообще я, несмотря на раздражение и свои же слова, Дмитрию благодарен. Благодаря ему я смог, можно сказать, выйти в более-менее серьезный свет московского дворянства. Оно меня оценило и в целом признало факт моего существования, вкупе с практически снятой с меня опалы. И от этого можно было плясать. Осталось только разобраться с чертовым Озерским, и тогда мой род сможет вздохнуть спокойно.
— Да ладно тебе. — Дмитрий уселся напротив, но в отличие от меня был живчиком. Впрочем, как и всегда. — Это было для тебя полезно, да и меня доставали тем, чтобы я тебя наконец представил.
— Твоя правда, но это не мешает мне возмущаться.
Впрочем, возмущаться я готов всегда и где угодно — дайте только площадку и уши. Но чаще всего достается Хике. На что он недовольно фыркнул. Ну-ну, малыш, не плакай. А вот это он оставил без комментария. Так как я наконец получил свободную минуту, я достал чудовищно-современный зеленый телефон с зеленым экраном. Страшная вещь, ведь в случае чего убить им сподручнее, чем камнем. Но достал я его, чтобы проверить сообщения. Вообще, номером этого телефона владеют немногие, и большая часть из них состоит в моей охране. Плюсом идет моя семья и Алиса. Я его не отключаю и не заглушаю, чтобы меня могли отыскать в любое время дня и ночи. И перед уездом на свадьбу я с Сергеем, подозревая нехорошее, кое о чем условился.
Я предполагал, что во время моей поездки на свадьбу друга Озерский нападет. Это лучшее время, потому что его позиция слабнет, а моя только усиливается. Те, кто с ним за деньги, могут из него в скором времени не вытрясти и гроша — я причинил ему вред и парализовал его бизнес. В свою очередь сам я не сказать чтобы сильно транжирю средства, но, если честно, все равно на мели. Но меня мало кто кинет только из-за задержки денежного довольствия. Все же князю служить еще и репутационно круто, это тебе не боярин. Их как спустили с небес в лужу, так они с тех пор и бесятся. Но я это к чему. Озерскому нельзя медлить. И учитывая, какого уровня я боец и что развиваюсь я стремительно, лучшее время нападения — сегодня. Это знают буквально все, кто хоть немного вовлечен в наш конфликт. Я подготовил все что мог и с собой взял одного слабосилка в качестве водителя, несмотря на все уговоры родителей и Сергея. Мы были готовы настолько, насколько это было возможно. И я попросил службу безопасности отправлять мне сообщения один раз в час для того, чтобы я знал, что они в порядке. Просить их предупредить меня не стал, потому что знал — это приказ, который они нарушат. Не захотят, чтобы я вернулся. А такой простой метод мог и сработать. Если только среди них нет умников, которые могли бы автоматизировать сообщения на ежечасную отправку. Но думать об этом больше не пришлось. Один час был пропущен.
— Дмитрий, прости, но мне придется покинуть твой праздник.
— Что-то стряслось? Я могу помочь?
Вот ведь святой человек. Я все силы направил на то, чтобы не показать, как взволнован. Заметил он это или нет, но вместо обвинений предложил помощь. И как меня угораздило сдружиться с ним?
— Врать не буду, проблемы серьезные. Но просьба к тебе все же есть — пожалуйста, присмотри за Алисой. И сообщи ей о моем уходе. Я ее знаю, захочет со мной. А я не готов с ней спорить сейчас.
Да и аргумента в лице Марата не имею. А может, мне просто страшно с ней видеться? Я и так на взводе. Еще наговорю лишнего.
— С твоего позволения.
Больше ничего не говоря, побежал в сторону парковки, на ходу вызванивая своего водителя.
Примечание автора:
* Для тех, кто по прошествии веков забыл. Мария Голицына — подруга Алисы, оскорбившая на приеме Магнуса. Вышел небольшой конфликтик. Острожский вызывал на дуэль Магнуса за сердце Алисы и благополучно ее продул.
Глава 17
Это опять произошло. Не знаю, почему я думал, что у меня в жизни может быть хоть что-то хорошо. Жил ли я в иллюзиях? Хотел ли я недостижимого? Или же я просто невезучий? Поместью рода несколько сотен лет. Оно постоянно реставрировалось, подстраивалось под современные тенденции. А теперь оно в руинах, и местами даже все еще что-то вспыхивает, лопается. Запах гари и запах трупов. Наверное, невозможно придумать более отвратительного сочетания, я, по крайней мере, такого не знаю. Но даже это меня волнует едва ли хоть сколько-то. Я просто опустошен. Устал. Не знаю, как вообще такое происходит. Я всю жизнь был один. В прошлым мои немногие друзья кто спился насмерть, кого убили в подворотне, а кто и вовсе опустился до хмурого. В общем, не стало их. Едва проснувшись, узнал, что я теперь аристократ дышащего на ладан рода, ну и в довесок что отец этого дела умер. Равно как и водитель, бывший этому телу единственным другом. Ранение Павла, смерть подчиненных. Это было неприятно, но я шел вперед, и у меня все получалось. Но это снова случилось. Мой род был полностью уничтожен. Надеяться на то, что мать с сестрой смогли куда-то убежать. — все, что мне остается. Но веры в это нет вовсе.
— Как же я вас всех подвел, Сергей.
Ответить он мне не мог. Его обезображенное тело валялось у моих ног. Сергей был слабее отца, а отец проиграл Озерскому. Только так, наверное, и могла кончиться их битва. Только вот мы надеялись напасть на него вдвоем и подавить. Не справившись с собой, я заплакал. Ведь знал же куда лез. Знал, что поторопился, убивая Степана, и все равно ведь рискнул. Хотел разом смести врага, и вот чем обернулись моя гордыня и поспешные решения.
"— Если кого и винить, так это меня. — Хика впервые нарушил тишину с того момента, как я доехал до дома. — Я настоял на убийстве Степана."
"— У меня была своя голова на плечах. Причем тут ты вообще?"
"— Я лучше осознавал последствия, лучше знал Озерских, лучше понимал этот мир. Это моя вина — и точка."
Честно говоря, плевать, чья вина. Сколько громких слов ни говори, а жизней, что были потеряны по моей вине, не вернешь. Я настолько жалок, что не могу встать и войти во все еще горящее поместье и посмотреть на тела сестры и матери. Как же я устал.
"— Я устал, Магнус."
Ломать дальше эту комедию было выше моих сил. Я не Магнус Вельяминов. Я Миша-сирота. И вообще ничего из этого я не желал. Мне все это всучили, поставили перед фактом, заставили. Я устал, черт возьми. Жить в напряжении, в страхе, переживать за тех, кто мне стал насильно близок. Это все не мое.
"— А как же Алиса? Неужели и это не было твоим? Не ты сам принимал решение?"
"— Не впутывай ее. Она и вправду мое личное решение. Но я больше не могу жить в этом теле, Магнус! Пожалуйста, освободи меня!"
Вообще я подозревал — с ранга так третьего точно он уже был на это способен. Я знал это и знал, что он тоже в курсе. Мы часто шутили, что можно было бы поменяться обратно, но после того, как я влюбился, он просто отступил. Дал мне шанс прожить новую жизнь. Он отдал мне свою жизнь буквально. Но я больше не могу так.
"— Забери, пожалуйста. И, если сможешь, отомсти."