"— Если такова твоя воля."
Голова закружилась, а картина в глазах словно становилось размытой и тусклой. Так вот как оно происходит. Надеюсь, это принесет мне покой.
Я наконец-то смог сбежать.
Михаил исчез. Наверное, я никогда не ощущал себя настолько опустошенным, потому что слишком привык к потоку чужих мыслей. То, за что я всегда его корил. Кто же знал, что мне это настолько было по душе. Без него я ощущаю себя неполноценным. Он не исчез полностью, просто духовно сдался. При желании и воле он вполне может вернуться. А может и просто выбрать суицид души. Я был на его месте и сам тянулся к метафорической петле. В любом случае разумнее всего будет его не трогать, хоть какое-то время. А пока есть дела поважнее.
— Привет, Павел. Не знал, что тебя выписали.
Попытка улыбнуться провалилась с треском. Я выглядел жалко. Или даже скорее отвратительно, стоя возле тела его отца и пытаясь с ним обращаться как обычно. Хотя технически это был первый раз, когда я реально с ним общался сам.
— Князь… — Павел был ошарашен. Не знаю, как он узнал. Когда он вышел из комы, он явно сбежал из больницы, учитывая его халат. — Что вообще произошло?
Крепится. Старается отвлечь себя. Старается не смотреть. Отрицает реальность как может.
Все-таки Сергей был столпом его жизни. Сильнейший в истории рода. Надежнее скалы, ветеран. Его было за что уважать. На него было слишком хорошо опираться. Даже мы с Михаилом были под влиянием этого человека. А теперь его не стало. Я могу понять, что он чувствует, ведь когда отец умер — я просто выбрал сбежать в существование без эмоций и ответственности. Свалил все на чужака. И вот к чему все привело.
— Можно сказать, что это результаты моего правления. Все это. Результаты моих решений и приказов. Я даже не буду в обиде, если ты захочешь меня убить за это.
— Зачем вы так говорите, князь! Идти за вами было нашим решением!
Молодой парень, выживший благодаря тому, что стал моим водителем, слегка встрепенулся на крик Павла. Он и слова не произнес, лишь ошарашенно осматривая место, которое на время приютило его. А ведь Александр с нами едва ли не с детства. Он немного меня старше, и я помню, как играл с ним. Очередная…
— Вы все просто очередная жертва в играх аристократов. Хотя я от вас несильно отличаюсь, — я старался выговорить это как можно более твердо. — Мне жаль, что так вышло, но с этого дня я распускаю службу безопасности рода. Да и род, полагаю, тоже все. Клятвы верности больше не актуальны — вы свободны.
Ошарашив их этой новостью, я побрел в сторону развалин дома. У меня были кое-какие планы на сегодня. Мне бы не помешала помощь, и я знал, что эти люди умрут за меня. Но я тоже не железный. Как и Михаил, я устал. Поэтому я хотел бы закончить все это как можно быстрее. Дом меня встретил дымом, жаром и смрадным запахом. Барьер и стихия огня позволяли мне не опасаться ничего из этого. Легкий слой барьера, который почему-то слушался меня лучше прежнего, позволил мне пройти через все это спокойно. Будь я в мире Михаила, наверное, мог стать крутым пожарным. Но, зная нашу тягу к конфликтам, мы, скорее всего, побежали бы воевать. За страну, за ЧВК или просто без разбора. Сила тянула нас к насилию. Со стороны это было лучше видно. Но так как меня все устраивало, я подобные мелочи утаивал от Миши. Интересно, слышит ли он меня, как я его? Если да, то прости меня. Во всем случившемся виноват только я. Во всем.
Дойдя до руин кабинета, я вырвал из стены магический сейф. Повезло, что Озерские не нашли его, но они, возможно, и не искали. Сделали свое отвратительное дело и сбежали зализывать раны. Отвратительное… Боже, как лицемерно, учитывая, что Михаил именно вследствие моих манипуляций сжег заживо сына Владимира. Я сам отвратителен.
Сейф был настроен на кровь и ауру моего рода. Без особых ритуалов его даже и не обнаружить чужаку. Возможно, у Владимира не было просто времени на это. Открыв его, я достал, по сути, единственное ценное, что у меня есть. Остальное я распродал. Чем-то же надо было платить людям, покупать оружие. Поэтому сокровища нашего клана, показывавшие дно, попросту исчезли, оставив лишь один крохотный кристалл осколка. Тот самый кристалл. Выбросив опустевший сейф и отойдя в более безопасное место, я активировал его. Что же, встречай меня, пушистый ублюдок, ведь я вроде как обещал тебе отомстить.
Вспышка. Легкая дезориентация.
Вот как чувствовал себя Магнус? Все же отвык я от человеческого тела. Даже сейчас, находясь у руля себя же, мне с каждой секундой хочется уйти. Возможно, тогда я действительно умер окончательно и сейчас являюсь чем-то иным? Не Магнус, а все-таки Хика? Впрочем плевать. Жить долго я не планирую. Закрою только парочку гештальтов.
В этот раз путь по осколку занял не так много времени. Все же одно дело плутать, а другое — идти проторенной дорожкой. Так что всего через час я оказался в отдалении от берлоги. Не уверен, что косолапый меня почуял, но не хотелось бы стоять рядом, если вдруг этот многотонный болид выстрелит собой. Тут никакие щиты не спасут — меня просто размажет. Поэтому я поступил чуть более некрасиво. По пути сюда я прихватил у одного из мертвых бойцов гранату, и ее я запустил в берлогу, стоя как можно дальше. Все-таки каким бы хитрым зверь ни был, после такого приветствия он просто обязан вылезти.
Взрыв оказался не особенно громким, а вот последующий за ним рев едва не повредил мне уши. Это было больно, но главного я добился. Фиг пушистый это проигнорирует. Громадная тень выпрыгнула из берлоги. И все же какой он стремный. Но я обратил внимание на кое-что. Он выглядит потрепанным, и дело даже не в том, что он ранен. Хотя пляж на морде от моего огня остался. Скорее он словно умственно деграднул. Осунулся, стал каким-то несчастным на вид. Как это правильнее назвать? Угнетение разума? Ну я уж точно в этом не разбираюсь. Но мне стало даже как-то жалко мишутку. Я ведь даже биться с ним не собираюсь. Так, линчевать.
Он что-то собирался сделать. Тормозил. Устал. Возможно, он даже желал смерти. Из-за убогости мира этого осколка он, сожрав округу, остался один и медленно усыхал рассудком. Но прежде чем он собрался с силами, я собрал в руке достаточно простую конструкцию из пространства. Долго думал, как мне с ним драться, но в какой-то момент меня озарило. Я же владею самой острой вещью в мире! Надо было просто включить свой мозг. Мы бы его еще тогда убили, но я был слишком косным. Внешне это напоминало крупный шестиугольный прут. И, размахнувшись, я со всей силы запустил его в глаз медведя.
Его реакция была заторможена. Возможно, он просто не проснулся полностью. Возможно, действительно деградировал и желал смерти. Так или иначе мое барьерное копье, прошив глаз, разлетелось в разные стороны и словно блендер прошло по черепной коробке зверя. Вот и все. На поверхности, блин, было.
Прежде чем туша упала, пнул ее барьером. Потом мне могло не хватить сил, но теперь падал зверь на бок, а не на пузо. Я с ним еще не закончил. Целый час прошел, прежде чем я смог вытащить из сердце мишутки кристалл. И, надо сказать, мне было прям не по себе, когда я это делал. Интересно, можно ли считать меня сумасшедшим, если я этого зверя жалел больше, чем убитых мною людей? Или, возможно, все дело в том, что он первый, кого я убил лично? Не понимаю, где начинаюсь я и кончается Михаил. Я получил от него все воспоминания. Получал все его мысли. Изначально я был младше него, но после всего случившегося мог воспринимать его только как ребенка. А мое подростковое тело и гормоны поспособствовали тому, чтобы он стал больше ребенком. Несмотря на багаж знаний из другого мира. Поживи я немного в этом теле, и, скорее всего, сам помолодею. Но пока мой опыт еще при мне. Да и чувствую я себя как-то отрешенно.