Среди этого кошмара звучали голоса, как неясный хор страха и мучительной боли:
— Берегись, Фёдор! — взмолился Иван, метаясь в бешенной попытке спасти деревенского старосту.
— Проклятые Грифоны! Етить их через кормысло! — вскричал староста, чувствуя жгучую боль, когда кровь начала течь из его свежей раны.
В те мгновения, которые казались вечностью, время словно остановилось в своем беспощадном беге. В этом адском хоре страха и отчаяния не было места для надежды. Это была эпическая битва за человеческое выживание.
Но даже в этом хаосе и страхе, мои люди оставались непоколебимы. И призывы их капитана Ивана придавали им необычайную силу:
— Защищайте господина! — Иван поднимал голос, словно его слова были заклинанием, способным призвать силу и мужество.
Гвардейцы выстроились шаг за шагом, словно живая стена, окружая меня и четверку охотников. Но каждый раз, когда они поднимали глаза к небу, они видели только Грифонов, снова и снова нападающих на них, словно карающие силы, лишающие их жизни.
Четверо отважных охотников и я вступили в этот бой, готовые сражаться до последней капли крови. Мечница Алина вычерчивала изящные кривые своего клинка, ее движения были словно танец смерти.
Воин-громила Леонид с легкостью отшвыривал Грифонов силой своих мускулов, каждый удар его топора был как удар молнии.
Маг Ренгардт призывал к себе магические силы, создавая барьеры и файерболами, а лучник Юрий пускал стрелы, точные как смерть, каждый выстрел был смертоносным приговором для Грифонов.
Несмотря на наши отчаянные усилия, бесчисленное множество Грифонов продолжало нависать над нами, словно неугасающие волны на бескрайнем океане. Они наступали на нас неутомимо и неумолимо, с каждой атакой унося кусочек нашей силы и решимости. Были те моменты, когда мы начинали сомневаться в своих силах, и ситуация, казалось, становилась все более безнадежной.
В этот момент, когда наш боевой дух угасал, меня охватило странное чувство. Все вокруг казалось неестественным, как будто падающие Грифоны были лишь призраками, фантомами иллюзии. Я обернулся к магу Ренгардту, и мои слова проникли сквозь шум битвы:
— Ренгардт, а что, если все это… иллюзия?
Ренгардт мгновенно прекратил свои заклинания и внимательно вгляделся в мои глаза. Затем он медленно кивнул, его глаза исказились от понимания:
— Вы правы, это иллюзия! Они пытаются подорвать наше восприятие реальности. Не поддавайтесь страху, это их главное оружие!
С этими словами Ренгардт начал разрабатывать мощное заклинание, направленное на разрушение этой коварной иллюзии. Мы продолжали свой отчаянный бой, но уже с осознанием, что наши враги — не настоящие существа, а иллюзорные проекции.
Это понимание дарило нам новую надежду и силу. Грифоны, ранее выглядевшие столь опасными и беспощадными, начали растворяться, как дым, и вскоре лишь пустой небосвод остался свидетельством нашей борьбы с этой хитроумной иллюзией.
Так завершилась наша схватка с Грифонами, которых, как оказалось, никогда и не существовало. Но вот урон от них понесли мы весьма существенный.
Мы остались поражены и захвачены этим удивительным моментом. Когда иллюзия, которая сначала показалась нам настоящей, медленно растворилась в воздухе, мы почувствовали, как наши челюсти опустились от удивления.
Внезапно перед нами открылась нечто удивительное и необъяснимое. Источником всей этой магической суеты оказался, маленький монстр.
Он стоял в самом центре битвы, словно какое-то шокирующее открытие в нашем мире. Его фигура напоминала милого, но в то же время зубастого гуманоида, размером с шиншиллу. Пушистая шерсть, смягчала его внешность, но его зубы и когти выглядели так, будто они могли проткнуть даже самую крепкую броню.
Его глаза были наполнены интеллектом, они сверкали как драгоценные самоцветы. Однако он не говорил нашим языком и издавал лишь странные, чуть слышные звуки, что лишь усиливало его загадочность.
Когда монстр осознал, что мы обнаружили его, он в панике попытался сбежать. Но, кажется, судьба нашла в этот момент меня, и я был быстрее и ловчее, чем он. Я поймал его за шершавую лапку, и тут началась борьба. Монстр извивался и шипел, его зубы мелькали в опасных угрозах, но я был решительным и не отпускал его.
— Спокойно, малыш, — прошептал я, стараясь успокоить это странное существа. Его тело стало поближе к моему, и я почувствовал, как его сердце бьется быстрее, но его сопротивление стихло.