Я не мог не спросить бандита, обо всем что мучило меня своей неопределенностью. Я обратился к нему, искренне надеясь на хоть какое-то объяснение.
— Почему Фонарев хочет и моей смерти? — спросил я у бандита, надеясь на какое-то объяснение.
Бандит, чьи черты лица отражали жизненный опыт и холодный расчет, пожал плечами, словно отказываясь от попыток понять логику тех, кто стоит за всем этим.
— Власть, деньги, контроль, — произнес он, словно это было единственным и очевидным ответом. — Всегда идут на поводу у этих жаждущих власти. Они не заметят никаких моральных и этических границ в своей жажде доминировать.
Моя голова кружилась от несомненной безумности происходящего. Каждый новый факт углублял мой взгляд в эту череду событий, словно я оказался внутри самой запутанной и непонятной игры, где каждый следующий шаг мог оказаться последним в этой опасной схватке. Но, несмотря на все сложности, меня тянуло раскрыть эту тайну и защитить себя и всех тех, кто мог пострадать от этой смертельной интриги.
Мне было сложно смириться с мыслью, что те, кого я долгое время считал союзниками и друзьями, оказались настолько безжалостными и аморальными в своих поступках.
Наёмный убийца продолжал висеть над обрывом, пытаясь уговорить меня вытащить его назад на безопасную землю.
— Помогите мне, господин, — шептал он, судорожно сжимая свою последнюю надежду.
Я смотрел на него, усомнившись в каждом его слове. Мои эмоции боролись внутри меня, но я знал, что не могу доверять этому человеку, даже если его слова оказались правдой.
С циничной ухмылкой, я отпустил его руку, и он, словно актер в медленном кино, начал погружаться во мрак бездны. Его крик оставался в моей голове, как последний аккорд в зловещей симфонии, и он угасал, унесенный пропастью, так же быстро, как исчезал во мраке.
Я остался стоять у обрыва, чувствуя себя каким-то чудовищем, позволившим этому человеку умереть. Но я знал, что мне необходимо идти дальше, раскрывать все тайны и бороться с этой интригой, даже если это означало вступить в схватку с самой властью империи. Мой путь был определен, и мне не оставалось выбора.
Издав протяжный, пронзительный свист, который разорвал тишину ночи, я остался стоять на грани темной бездны, глядя в мрак, который поглощал все вокруг. Луна, скрытая за грозными тучами, не оставляла и намека на свет. На этой отдаленной тропе, где городской шум и суета казались далекими воспоминаниями, я чувствовал себя, как истинный правитель своих земель, стоящий на страже рода Черкасских.
Именно тогда я услышал тихие шорохи, издаваемые кем-то за моей спиной.
Несколько гвардейцев, которые были в числе тех, кто услышал мой сигнал, подошли ко мне, и выстроились в шеренгу ожидая приказаний. Их стальные доспехи блеснули в неярком свете, создавая призрачные блики.
— Господин Димитрий, вы нашли его? — спросили они, проявляя внимание и готовность следовать моим указаниям.
Я, не оборачиваясь к ним, молча кивнул, указывая на глубокий овраг внизу.
— Где-то там, в темноте, лежит раненый капитан Иван, — ответил я, мой голос звучал как шепот призрака, летящего по ветру. — Заберите его и тело преступника. Мы возвращаемся домой!
Глава 18
Подготовка к обороне дворца
Гвардейцы, подняв капитана Ивана со дна оврага, привезли его на верх. Его лицо все еще было безжизненно-бледным, но слабое дыхание свидетельствовало о том, что жизнь еще не покинула его. Он был покрыт ссадинами и ушибами, но кажется, что стальные латы, в которые он был одет, спасли его от более серьезных повреждений.
«Неделя отдыха, и он встанет на ноги,» подумал я, смотря на раненого капитана.
Он был сильным воином, и это давало надежду на его скорое выздоровление.
Менее удачливым оказался бандит, которого я скинул вниз после того, как он признался в своих грехах. Он уже был мертв, когда гвардейцы добрались до него.
— Зачем мы вообще тащим этот труп? — послышалось возмущение одного из гвардейцев.
Другой гвардеец ответил с ноткой раздражения:
— Молчи и делай свою работу. Раз господин приказал, значит, надо.
И он был прав. Я действительно собирался устроить необычное представление с участием мертвого бандита, личность которого была известна всему городу.