ОН ВСТАЛ НА БОРЬБУ ЗА НАШУ РОДИНУ
Я много раньше думал о возможностях борьбы русских людей, о конкретных формах этой борьбы, о реалиях, которые нас всех окружают. И пришел к выводу (после опыта борьбы против ИНН), что если русские люди и будут пытаться поднять голову, пытаться что-то конкретное сделать, то уничтожать и сажать в тюрьмы их будут не жиды, не масоны, не «мировая закулиса» и ее наймиты, а наши доблестные и «патриотические» спецслужбы.
Басаев жив и творит свои черные дела, убийцы генерала Рохлина даже не обозначены, убийцы генерала Гамова (камчатского пограничника, сожженного убийцами в собственной квартире) не найдены, зато через несколько часов после покушения на «ржавого Толика» арестован полковник ГРУ Генштаба ВС РФ в запасе, боевой командир бригады спецназа, защищавший Родину и ее интересы в Афганистане (тяжелое ранение) и во всех «горячих точках» 80—90 годов, награжденный десятком боевых орденов и медалей! Наши доблестные спецслужбы не дремлют! Все должны знать, что столпы существующего режима неприкосновенны! И какая прыть, какое рвение (как в случае с Пуманэ, бывшим подводником, которого менты запытали и забили до смерти, выбивая показания о «готовящемся теракте»)! Смотрите, люди русские, что будет с теми, кто только ПОДУМАЕТ посягнуть на разрушителей России. Мы, доблестные спецслужбы, вырвем вам кадык и разорвем на куски (а в кулуарах и на кухне под поросенка и хорошую «патриотическую» водочку — «ну, конечно, да... Чубайс, жиды, масоны... но мы, того... приказ... закон... мы чего... нам сказали...).
Повторяю свою мысль: не «Бейтар» будет убивать и калечить тех русских ребят, которых вы хотите поднять на борьбу за Родину, а наши «патриотические» спецслужбы, «выполняя поставленную задачу». Вот тебе цена их «патриотизма» и «православного братства». «Кто дэвушку ужинает, тот ее и танцует», — говорят с улыбкой грузины. Вот и наши спецслужбы есть только дешевая рабсила по решению задач удержания населения России в страхе и повиновении.
Я понял, что и первая волна патриотов, и вторая, и нынешняя суть «духовные импотенты», потому что они просто «читают и пишут правильные статьи», но никуда никого не зовут и сами не совершают никаких ПОСТУПКОВ, которые бы изменяли реальность, историю. Дело не в «правильном мировоззрении», а в способности к цельному и героическому поступку. А этот русский полковник Владимир Квачков, поднявший оружие на врага России Чубайса, совершил ПОСТУПОК, поступил по своей совести, принес себя и свою семью в жертву, которая никем не будет осознана, будет оплевана, оклеветана, его объявят сумасшедшим, но он поступил так, потому что понимал, что делают с нашей Родиной, с нашими стариками, слышал их стоны и призывы — и не мог просто «прочитать» и поехать с сыном на рыбалку.
И наши доблестные фээсбешники вырвут теперь ему и его сыну языки, в суде их растерзают прокуроры и судьи, его осудит церковное священноначалие за «насилие», от него отрекутся сослуживцы Генштаба и Минобороны, а средства массовой информации осквернят его жизнь, его семью, все, что для него было свято и дорого. Вот что ожидает тех, кто реально встанет на борьбу за нашу Родину — осуждение «общества» и мученическая смерть на Кресте.
Но да помогут рабу Божьему Владимиру своими святыми молитвами наши святые русские предки! А Господь да укрепит его на крестном пути.
Священник Дмитрий Летко
НАЦИОНАЛЬНОЕ ВОССТАНИЕ — ДА!
Беседа корреспондента газеты «Завтра» с Владимиром Квачковым
«Завтра»: Владимир Васильевич, как вы оцениваете произошедшее с вами? Чей это замысел?
Полковник Квачков: Думаю, что до 17 марта 2005 года замысла как основания плана операции против меня и моих товарищей — офицеров спецназа не было. Была повседневная деятельность ФСБ и других, возможно, частных спецслужб, отслеживающих на национально-патриотическом поле наиболее опасные для власти политические течения и направления. В их числе был и Военно-Державный союз, возглавляемый генерал-полковником Л. Г. Ивашовым, в работе которого я принимал участие. Безусловно, моя почти тридцатилетняя служба в соединениях и частях специального назначения Вооруженных Сил, личный боевой опыт в Афганистане, Таджикистане, Чечне и других «горячих точках» могли вызывать повышенный интерес спецслужб. Это, наверное, главная причина, по которой я был арестован у себя дома уже через пять часов после «покушения на Чубайса».
Все произошедшее, в том числе пребывание в тюрьме, расцениваю как испытание моей православной Веры и офицерской воли. Я — русский офицер и обязан стойко, с достоинством переносить все тяготы и лишения военной службы по защите Отечества, в том числе, находясь в плену.
«Завтра»: Вы опытный военный разведчик. Могла бы «операция» подобного рода, осуществляемая специалистами, столь бездарно провалиться?
Полковник Квачков: Объективная оценка этой диверсионной акции, если, конечно, она имела место быть, может быть получена только после анализа ее по трем позициям: военно-политической, юридической и собственно военной.
С военно-политической точки зрения, данная акция есть одна из форм национально-освободительной войны. Уничтожение любых иностранных захватчиков и пособников оккупантов, в том числе в экономической области, есть долг и священная обязанность каждого офицера, солдата, любого воина, независимо от того, воюет ли он в открытой вооруженной борьбе на фронте или действует на оккупированной врагом территории своей страны. Момент истины заключается в признании или непризнании нынешней власти в России оккупационной. Для меня оккупация России инородческой властью очевидна, поэтому расценивать попытку ликвидации одного из самых зловещих организаторов оккупации России как обычное уголовное преступление недопустимо. Это первая вооруженная акция национально-освободительной войны. Все эти ельцины, чубайсы, кохи, абрамовичи, фридманы, уринсоны и им подобные забрали у нас наши национальные богатства, поставили русский и другие коренные народы на грань исчезновения, а Россию — на грань расчленения. Уничтожение оккупантов и их пособников есть не преступление, а долг и обязанность каждого защитника Отечества, верного воинской Присяге. Именно на этом основании я отказываюсь давать какие-либо показания следствию, в том числе отвечать на вопрос о виновности. Официально заявляю: многочисленные сообщения в средствах массовой информации, что полковник запаса Квачков В. В. якобы не признает себя виновным, не соответствуют действительности. Я считаю, что нет события преступления и никакой вины здесь быть не может. Признавать правомочность вопроса о вине — значит признавать правомочность признания данного события преступлением.
С чисто юридической точки зрения, люди, обвиняемые в совершении того или иного преступления, не должны доказывать своей невиновности, должна быть доказана их вина. Несколько десятков (!) проведенных экспертиз не указали на непосредственное участие меня, а также арестованных по данному делу Роберта Яшина и Александра Найденова. Ни улик, ни следов нет: ни наших, ни других. Чисто ли сработали нападавшие или плохо поработали следователи — вопрос другой. Суду присяжных должны быть представлены доказательства, а не детективные и дефективные фантазии прокуратуры, основанные на показаниях сексотов и стукачей.
По понятным причинам анализ военной составляющей я могу провести только на основании материалов, изложенных в средствах массовой информации. Возможны два варианта: диверсионная акция или ее инсценировка. Если это была диверсионная акция, то очевидно, что группа, действовавшая в засаде против бронированного объекта, пришла туда не с двумя автоматами, из которых зафиксирован огонь по машинам. На месте обнаружено шесть подстилок для ведения огня лежа в снегу. Значит, были еще вооруженные нападавшие. Обрывки сгоревшей упаковки от фугаса, найденные на месте взрыва, говорят о том, что основной заряд изготовленный из самодельного (!) взрывчатого вещества (ВВ), сгорел, а не сдетонировал, то есть не взорвался. Мощность взрыва промежуточного заряда из тротила или другого ВВ нормальной мощности, предназначенного для возбуждения детонации в самодельном ВВ (как правило пониженной мощности) экспертами был оценен в 1—3 килограмма; судя по нему, мощность основного заряда фугаса тогда должна была бы составлять 25—30 килограммов в тротиловом эквиваленте. Взрыв такой мощности, произведенный рядом с машиной, должен был, по-видимому, скинуть машину Чубайса с дороги, после чего уничтожение объекта должно было бы завершиться применением других средств, скорее всего ручных противотанковых гранат типа РПГ-18. Подрыв заряда, судя по направлению следа от осколка на капоте БМВ перед правым передним колесом, а не по центру машины, скорее всего вызван сложностью абсолютно точного времени ручного замыкания электровзрывной сети в условиях ограниченной видимости в лесу. Скорость движения кортежа 90 километров в час, как наиболее вероятная в то время при обгоне, означает движение со скоростью 25 метров в секунду или 2,5 метра за 0,1 секунды. Планирование подрыва на такой скорости на 0,1 секунды позже, то есть по центру или тем более по задней пассажирской части автомобиля, в случае даже небольшой погрешности в реакции подрывника мог быть запоздалым и нанести основной удар не по объекту, который бы уже проехал, а по машине сопровождения. Это наверняка не входило в планы нападавших, что подтверждается их последующими действиями: когда охранники вышли из машины, они не были уничтожены огнем из автоматов, что не составляло бы труда с 30—40 метров, а были отогнаны огнем с места засады на другую сторону дороги, просто чтобы не мешали отходу группы.