Когда Шаро покидал после первого триместра университет Мады, расставались они, можно сказать, душевно. - Если после окончания универа ты еще будешь свободен, я подумаю, чтобы выйти за тебя. - Заметано. Если ты еще будешь свободна после окончания универа, я подумаю, как от тебя сбежать. Прибери свои лапки, у меня от тебя синяки не сходят, - отступил подальше парень, увидев нацеленные на него кулачки Мады. - Да ладно, - она приглашающе распахнула руки. - Чур меня, - пробормотал Шаро, но сделал шаг навстречу и обнял ее. - Чтобы я тебя больше никогда не видел, - и надолго впился в ее губы. * * * После окончания универа, Шаро не остался на свой заключительный бал и приехал аккурат к началу выпускного бала Мады. Убедить себя не совершать опасную глупость он не смог. Его тянуло к Маде так, что он чудом отучился последние два триместра. Большие карие глаза Мады стали еще больше, когда она увидела Шаро. Неожиданно для себя смутилась, затеребила юбку хорошенького платья — ага, она в кои веки была не в штанах — и, опомнившись, поманила его к себе пальцем. - Только не говори, что приехал не ко мне. Убью! - К тебе. - Зачем? - Я беру тебя в жены. - Не спрашиваешь, а берешь? - она, как обычно, сжала кулачок и показала ему. - Не спрашиваю, а беру. Я знаю, что ты согласна. И не смей меня бить, а то вот, - и он показал ей, достав из кармана, наручники, - антимагические. Прикую тебя к кровати и придушу, говорят, во время асфиксии оргазм круче, - и совсем тихо, почти про себя, добавил, - вылижу и трахну в попку, надеюсь, там у тебя нет дентаты. У Мады снова увеличились глаза, а губы округлились в букву «О»: все же она услышала. - Ну так как? - поторопил Шаро. - Уговорил. Я согласна, но бить я тебя все равно буду. Иногда... И покосилась на карман, в который Шаро убрал наручники.
Бал был впечатляющим. Пара Шаро-Мада тоже оставили о себе впечатление. Они, как и все выпускники, танцевали и веселились, только часто куда-то пропадали и возвращались слегка растрепанные и взопревшие, отдувались и пили прохладительные напитки, а потом пропали с концами. * * * Они оба устроились работать в питомнике — фамильяры по-прежнему были их одной страстью на двоих. В будущем они собирались организовать собственный питомник, а пока нужно было набраться опыта. Главой семьи стал Шаро. Конечно же, Мада рулила, но окончательное решение всегда принимал он. Мада могла беситься, грозить вагиной дентатой, шпынять его своими железными кулачками, но Шаро был непоколебим, поэтому не удивительно, что из своего первого гонорара за новый вид фамильяра семья выплатила долг ферме. Да, да, той самой ферме, откуда было украдено целых шесть яиц. Мада была поначалу возмущена, ей совсем не было стыдно, — это же добыча! — но пройдя все стадии от гнева (стадию отрицания она пропустила — кто же спорит с очевидным) до принятия, она все же извинилась и перед дядей демоненка Скаро, и перед Шаро, которому сама же опять залечивала синяки.