— Мне бы хотелось, чтобы вы уговорили мою мать уехать, — вступил в разговор Генри, — для ее здоровья пребывание здесь совсем не полезно. Вы ведь и сами, наверное, скоро отправитесь, теперь, когда вас здесь больше ничто не держит.
— Возможно.
На самом деле казалось, что поводов остаться не было ни у кого. Уильям Брайт испросил у полиции разрешения покинуть город и получил его, с условием, что будет сообщать о своем местонахождении. Он вернулся за своими вещами в Сихэмптон, собрался и отправился на север. Глэйшер выразил надежду, что за ним будут присматривать, поскольку полиция Уилверкомба не могла следить за Брайтом по всей Англии.
Уимзи и инспектор вернулись в Уилверкомб во вторник утром, и их ждали свежие новости.
— Мы нашли Перкинса, — сообщил им Глэйшер.
Оказалось, что мистер Джулиан Перкинс, покинув Дарли, доехав до Уилверкомба, сел на поезд до Сихэмптона и уже оттуда продолжил свой пеший поход. Примерно через двадцать миль его сбил мотоцикл. В результате целую неделю он провел в местной больнице не в состоянии ни говорить, ни двигаться. В его рюкзаке не было ничего, по чему можно было бы определить его личность, и возможность узнать, кто он такой, появилась, лишь когда бедняга начал садиться и реагировать на происходящее. Как только он смог более-менее связно говорить, то сразу выяснил, что его соседи по палате обсуждают расследование, ведущееся в Уилверкомбе, и с оттенком самодовольства вскользь упомянул, что и сам встречался с молодой женщиной, обнаружившей тело. Одна из медсестер вспомнила, что в связи с этим делом полиция повсюду разыскивает человека по имени Перкинс. Она сразу связалась с Уилверкомбом, и П.С. Ормонд был послан, чтобы допросить мистера Перкинса.
Теперь стало ясно, почему так долго не поступало никаких известий ни от самого Перкинса, ни от его знакомых. Также прояснилось то, почему никого исчезновение Перкинса не взволновало. Он работал учителем в школе Л.С.С. и получил целый семестр отгулов по состоянию здоровья. Молодой человек был холост и к тому же сирота, без близких родственников. Жил он в хостеле неподалеку от Тоттенхэма. Оттуда Перкинс уехал в мае, сообщив, что отправляется в пеший поход и постоянного адреса у него не будет. Он обещал иногда писать руководству хостела, чтобы сообщать, куда перенаправлять его письма. Ему не поступило ни одного письма с тех пор, как от него самого появилась последняя весточка (29 мая, из Таунтона). Никому и в голову не пришло его разыскивать, а тем более никто не сопоставил Перкинса, разыскиваемого полицией, с мистером Джулианом Перкинсом из хостела. В любом случае никто не знал, где он, а значит, и информации никакой предоставить не мог. Полиция уже связалась с хостелом и попросила переслать всю пришедшую на имя Перкинса почту, среди которой были: реклама портного, приглашение поучаствовать в розыгрыше путешествия в Ирландию и письмо от ученика о его бойскаутской деятельности.
Мистер Перкинс не походил на преступника, но никогда нельзя быть ни в чем уверенным. Его допросили прямо в больничной палате. Он был одет в красный халат, его беспокойное, небритое лицо было все замотано бинтами, поверх которых сидели очки в роговой оправе, придающие несчастному комичный вид.
— Итак, вы прервали свое путешествие и вернулись в Дарли вместе с молодой леди, — записывал констебль Ормонд. — Почему вы это сделали, сэр?
— Я хотел помочь леди по мере своих сил.
— Что ж, вполне естественное желание. Но, конечно, вы практически ничем не могли ей поспособствовать.
— Нет. — Мистер Перкинс теребил в руках краешек одеяла. — Она что-то сказала насчет того, что надо бы сходить и поискать тело, но я… Я ведь не очень сильный человек, понимаете, да и прилив уже начался. Я подумал…
Ормонд терпеливо ждал.
Мистер Перкинс вдруг решил прервать свои терзания и признаться:
— Мне не хотелось идти по той дороге, вот вам вся правда. Я боялся, что убийца еще рыскает где-то в округе.
— Убийца, да? А почему вы решили, что произошло именно убийство?
Мистер Перкинс откинулся на подушки.
— Девушка сказала, что, возможно, это так. Я не слишком смелый человек, я всего боюсь. Видите ли, из-за моей болезни я всегда был нервным… нервным, понимаете. И физически я не очень силен. Мне совсем не хотелось туда идти.
— Я уверен, никто не может упрекнуть вас в этом, сэр. — Фальшивая сердечность полицейского, казалось, встревожила мистера Перкинса, словно он почувствовал подвох.