Время близилось к половине пятого, и Уимзи понадеялся, что найдет мистера Гудрича дома. Он без проблем нашел дорогу — первый поворот с шоссе на Уилверкомб. Джентльмен и вся его семья как раз собрались за столом, на котором красовались хлеб, пироги, мед и девонширский пудинг.
Мистер Гудрич оказался полноватым искренним помещиком старой школы и пришел в восторг оттого, что может чем-то помочь расследованию. Мистер Мартин появился на пороге его дома в семь часов вечера во вторник и попросил разрешения поставить палатку внизу у холма Хинкс-Лейн. Почему он так называется? Ну, там раньше стоял коттедж, принадлежащий человеку по фамилии Хинкс. Но это было уже очень давно, и дом совсем развалился. Теперь туда и не заходит никто, кроме туристов. Мистер Мартин не расспрашивал о месте, где собирался разбить лагерь, сразу же спросил о разрешении, и название холма он тоже знал. Раньше мистер Гудрич этого парня не видел, а ведь прекрасно знал обо всем, что происходит в деревне. Да, он практически уверен, что Мартин не бывал в Дарли до этого. Несомненно, кто-то рассказал ему о Хинкс-Лейн — там ведь частенько останавливаются туристы. Место удобное — никаких посевов, никаких изгородей, ничего. Текущий через пастбище ручей впадает в море всего в пятидесяти ярдах от площадки для палаток, и вода в нем очень чистая, за исключением, конечно, тех периодов, когда из-за прилива она становится солоноватой. О, только что ему вспомнилось, что он слышал какие-то жалобы на то, что кто-то сломал изгородь у мистера Ньюкомба, но человек, рассказывавший об этом, такой трепач, да и вообще, вряд ли это дело рук мистера Мартина. Мистер Ньюкомб не очень-то хороший хозяин, вечно забывает заделывать дыры в изгородях, и дикие животные пробираются на его пастбище. Собственно, кроме этого, ничего плохого сказать о мистере Мартине нельзя. Парень он вроде довольно спокойный, да и в любом случае холм находится в стороне, так что туристы никогда не мешают жителям деревни. Некоторые привозят с собой граммофоны, гавайские гитары или гармошки — в зависимости от предпочтений и социального положения, и мистер Гудрич никогда не возражал против их развлечений, если они никому не мешали. Плату за разрешение разбить лагерь он никогда не берет, ведь это не причиняет ему никакого вреда, и с какой стати ему брать деньги с живущих в городе бедняжек, пускай хоть иногда дышат свежим воздухом и пьют чистую воду. Единственное, о чем он всегда просит, — так это убирать за собой, и все всегда следуют этому правилу с уважением.
Уимзи поблагодарил хозяина и принял приглашение выпить чаю. В шесть часов, наевшись сдобных булочек, он отправился далее, решив, что настало время посетить место лагеря и таким образом завершить главу, посвященную мистеру Мартину. Он проехал по узкой каменистой дороге и вскоре заметил следы недавнего пребывания мистера Мартина. На месте, где стояла палатка, осталась ровная земля, от которой шла дорожка камней и щебня, вплоть до моря. Начался прилив, и, возможно, когда он достигнет высшей точки, от пляжа останется только узкая полоска песка.
На траве по-прежнему четко виднелись следы от колес автомобиля, а на месте парковки расплылось несколько масляных пятен. Поблизости виднелись небольшие углубления в земле — от колышков, на которых держалась палатка. Среди остатков углей и золы лежала скомканная обгорелая газета, которую, очевидно, использовали, чтобы протирать сковородку.
Уимзи осторожно развернул испорченные страницы и взглянул на заголовок. «Морнинг стар», выпуск четверга, ничего удивительного. В углях не было обрывков ни окровавленной одежды, ни пуговички, никаких бумаг, которые могли бы навести на мысли о том, каково настоящее имя мистера Мартина или откуда он родом. Единственной стоящей находкой стала трехдюймовая тоненькая веревочка, почерневшая от огня. Уимзи убрал ее в карман, за неимением лучшего, и продолжил поиски.
Мистер Мартин, очевидно, был чистюлей и потому не оставил после себя никакого мусора. С правой стороны лужайки возвышались остатки колючей изгороди, окружавшей развалины коттеджа Хинкса. Возле нее Уимзи нашел тайник, наполненный массой старых банок и бутылок, некоторые из которых были довольно свежими, другие явно провалялись уже много лет; еще в нем были горбушки хлеба, кости от жаркого, старый дырявый котелок, безопасная бритва (о которую до сих пор вполне можно было порезаться) и мертвая чайка. После долгого, ломящего спину ползания по всей площадке лорд был вознагражден невероятным количеством горелых спичек, шестью коробками, остатками табака, зернами овса, порванным шнурком от ботинок (коричневым), шестью сливовыми косточками, хвостиками от клубники, обломком карандаша, пятнадцатью пробками от пива. На жесткой траве не было никаких следов ног.