— Наконец-то, — рассмеялся Уимзи, — мы одни. Знаю, замечание не оригинально, но я не в состоянии выдумывать эпиграммы. Я страдаю в агонии, и моя душа рвется на части. Теперь, когда, пусть ненадолго, ты в моем полном распоряжении…
— Ну? — спросила Гарриет. Она знала, что платье ей очень идет.
— Что ты думаешь о Гарри Уэлдоне?
— О!
Гарриет ожидала совсем другого, и ей пришлось быстро собраться с мыслями. Следовало оставаться уравновешенной и производить впечатление холодной леди.
— У него ужасные манеры, — промямлила девушка. — Да и его мозги — это не то, о чем следовало бы писать в газетах.
— Почему он здесь? Почему приехал?
— Мать ему написала.
— Да, но почему он решил приехать? Внезапный приступ сыновней любви?
— Кажется, она именно так и думает.
— А ты как думаешь?
— Возможно. Хотя еще более вероятно, что он просто не хочет портить с ней отношения. Деньги-то у нее.
— Точно. Да. Забавно, что он осознал этот факт только сейчас. Они так похожи, правда?
— Очень. Так сильно похожи, что поначалу у меня даже появилось какое-то странное чувство, будто я его уже где-то встречала…
— На данный момент они вроде неплохо ладят.
— Полагаю, он так счастлив, что они избавились от Пола Алексиса, что не может этого скрывать. Он не очень-то умеет прикидываться.
— Это тебе женская интуиция подсказывает?
— К черту женскую интуицию. А ты считаешь его романтичной или загадочной личностью?
— Нет. Я считаю его неприятным.
— О.
— И мне хотелось бы знать почему.
После затянувшегося молчания Гарриет решила, что сейчас было бы самое время для Уимзи сделать ей комплимент по поводу того, как прекрасно она танцует. Поскольку он не проронил ни слова, Гарриет решила, что, видимо, она танцует как восковая кукла на деревянных ножках. Лорд Питер никогда не танцевал с ней прежде, для него этот момент должен был стать эпохальным. А он думает только о неинтересном и противном фермере из Восточной Англии. Гарриет пала жертвой комплекса неполноценности и споткнулась о ногу своего партнера.
— Прости, — сказал Уимзи, как настоящий джентльмен, беря всю ответственность на себя.
— Это я виновата, — возразила Гарриет. — Я отвратительно танцую. Не волнуйся за меня. Давай остановимся. Знаешь, тебе не обязательно быть со мной таким вежливым.
Все хуже и хуже. Теперь она ведет себя как капризная и самовлюбленная девчонка. Уимзи взглянул на нее с удивлением и улыбнулся.
— Дорогая, даже если бы ты танцевала как престарелый слон с артритом, я готов был бы вальсировать с тобой сутки напролет. Я тысячу лет ждал того момента, когда увижу, наконец, как ты танцуешь в платье винного цвета.
— Идиот, — ответила Гарриет.
Они продолжали кружить по комнате в тишине и спокойствии. Танцующий с какой-то огромной увешанной бриллиантами леди в зеленом платье Антуан, проводя свою партнершу мимо Гарриет, перегнулся через толстое белое плечо и прошептал писательнице на ухо:
— Qu'est се que je vous ai dit? L'elan, c'est trouvé (Что я вам говорил? Вот необходимый толчок).
Он продолжил танец, не глядя на покрасневшую Гарриет.
— Что сказало это ничтожество?
— Что с тобой я танцую лучше, чем с ним.
— Черт бы его побрал! — Уимзи послал убийственный взгляд в спину ни о чем не подозревающего Антуана.
— А теперь скажи мне, — попросила Гарриет. Закончив танец, они оказались в противоположном от Уэлдонов конце комнаты и решили присесть за столик. — Скажи, почему тебя так зацепил этот Генри Уэлдон?
— Генри Уэлдон? — Уимзи, казалось, полностью погрузился в свои мысли и не сразу понял вопрос. — Да, конечно. Почему он приехал? Уж не за тем же, чтобы наладить отношения с матерью?
— Почему бы и нет? Пришло его время. Алексис освободил ему дорогу, вот он и пользуется шансом. Терять ему нечего, так что он вполне может позволить себе приехать сюда, выражать сочувствие, помогать расследованию и так далее.
— Тогда почему он пытается вывести меня из игры?
— Тебя?
— Меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Сегодня вечером в баре он изо всех сил старался нахамить мне, при этом не грубя и без прямых обвинений. Но мне мягко намекнули, что я сую нос не в свое дело, использую его почтенную матушку для своих личных нужд и, вероятно, с прицелом на ее деньги. Признаться, он довел меня до того, что мне пришлось в довольно резкой форме напомнить ему, кто я такой и почему не нуждаюсь ни в чьих деньгах.
— Что же, ты врезал ему как следует?