Через пару сотен метров Гарриет снова закричала:
— Эй, эй, эй!
— Э-ге-гей!
— Я нашла что-то действительно интересное.
Питер вприпрыжку спустился к ней.
— Если ты решила надо мной подшутить, я сверну тебе шею. Так, дай-ка взглянуть дядюшке Питеру… Ага! Интересно, очень интересно.
— В любом случае это хорошая примета, приносит удачу.
— Ты неправильно ее держишь, так вся удача вылетит в трубу, и настанет черный день… для кого-то. Дай сюда.
Он осторожно очистил предмет от песка.
— Это совсем новая подкова — и здесь пролежала недолго. Неделю или немного больше. Принадлежит милой небольшой лошадке, ростом ладоней четырнадцать. Симпатичное существо, хороших кровей, частенько теряющее подковы, слегка прихрамывающее.
— Холмс, потрясающе! Как вы это сделали?
— Элементарно, мой дорогой Ватсон. Этот образчик ни капельки не изношен, взгляни на подошву, значит, он новый. Из-за лежания в воде он слегка обесцветился, но следов песка или камней не видно, и никакой коррозии, то есть он пролежал здесь недолго. По размеру подковы можно примерно определить рост животного, а слегка закругленная форма предполагает породистого носителя. Но при этом заметь, что, несмотря на новизну, подкова не только что выкована, по внешнему, слегка сточенному краю видно, что ее носитель прихрамывал. А если мы посмотрим на носок, то поймем, что кузнец хотел сделать эту подкову особенно плотно сидящей, — отсюда я сделал вывод, что потери, видимо, не редкость для этой лошадки. Однако нам не стоит его или ее слишком сильно за это винить. Здесь столько камней, что можно запросто споткнуться и потерять подкову.
— Его или ее. Ты что, не можешь определить пол и масть?
— Боюсь, даже я не могу знать всего, мой дорогой Ватсон.
— Как думаешь, подкова лежала там же, где упала? Или море могло сдвинуть ее с места? Я нашла вот тут, совсем рядом с водой, она в песок зарылась.
— Ну, думаю, прилив мог немного протащить ее вдоль берега в любую сторону, и с каждым новым приливом она должна была закапываться глубже. Но где конкретно прошла лошадь, мы сказать не можем, если ты об этом. Мы же не знаем точно, что случилось. Подкову могли бросить, и пролететь она могла сколько угодно, в зависимости от ветра, силы броска и так далее.
— Нуда… Что ж, тут есть над чем поразмыслить… Питер! Ты что, с самого начала искал подкову?
— Нет. Я, конечно, ожидал, что лошадь будет, но подкова — это чистая удача.
— И внимательность. Я ее нашла.
— Верно. Я мог бы поцеловать тебя за это. Не обязательно начинать дрожать. Я не буду этого делать. Когда я тебя поцелую, это будет событием необычайной важности — тем, что запомнится на всю оставшуюся жизнь, среди других таких же событий, например, первого кусочка личи. И это не будет происходить во время детективного расследования.
— Мне кажется, возбуждение от находки слегка тебя опьянило, — холодно заметила Гарриет. — Ты сказал, что пришел сюда в поисках лошади?
— Естественно. А ты — нет?
— Нет, я вообще об этом не думала.
— Ах ты бедная маленькая горожанка. Ты считаешь, лошадь — это только помеха дорожному движению. Твои знания о лошадях не выходят за рамки того, что тебе рассказали о них в детстве. Тебе никогда не приходило в голову, что лошади созданы, чтобы Б-Е-Г-А-Т-Ь, бегать и покрывать определенные дистанции за определенное время? Ты никогда не играла на скачках? Несчастная девочка. Подожди, пока мы не поженимся. Ты будешь падать с лошади каждый день — пока не научишься на ней сидеть.
Гарриет молчала. Уимзи вдруг предстал перед ней в новом свете. Она знала, что он умен, богат, обходителен, начитан, забавен и очарователен, но еще никогда он не вызывал в ней такого чувства собственной неполноценности, ведущего к слабости и обожанию. Но теперь она осознала, что в нем было нечто богоподобное. Он умел управлять лошадьми. Она живо представила Питера в цилиндре и бриджах, сидящего верхом на гигантском буйном животном, которое плясало под ним, а наездник оставался невозмутимым. Затем с небольшими усилиями ее воображение обрядило ее саму в ездовой костюм и усадило ее, с восхищением глядящую на своего кумира, на не менее большую зверюгу, в стороне от лорда. Девушка рассмеялась над нарисовавшейся картиной.
— Ну, часть с падениями я точно выполню блестяще. Может, лучше продолжим?
— Хм. Да. Что ж, думаю, нам здесь больше нечего делать. Дорогу я отсюда не вижу, но уверен, что верный Бантер неподалеку. Вряд ли мы сможем найти еще что-либо интересное. Две подковы — это уже перебор.