Он зашел в бар как раз перед закрытием, в поисках какого-то правонарушителя, и вроде бы даже припомнил, что «Мартин» тоже находился там в тот момент. Обоим констеблям объявили выговор за то, что они так вольно обращаются с секретной информацией, но факт оставался фактом: Уэлдону сообщили о смерти Алексиса той ночью.
— Так, что еще осталось? — спросил Глэйшер.
Уимзи покачал головой:
— Немного. Прежде всего: Уэлдон что-то знает о той лошади, я могу поклясться. Он колебался, когда я задал ему вопрос о том, не видел ли он людей или животных на пляже. Я практически уверен, что он решал, сказать ли ему «да» или соврать. Во-вторых: вся эта история вилами по воде писана. Ребенок бы и то смог лучше провести расследование, что он затеял. Зачем надо было дважды ездить в Уилверкомб и дважды возвращаться обратно с практически пустыми руками? В-третьих: его рассказ выглядел чересчур гладким и полным точных указаний мест и времени. Словно он специально готовил себе алиби. В-четвертых: в самый важный момент его якобы видит какой-то незнакомец, уточняющий, который сейчас час. Почему человек, только что покинувший деревню, где было полно людей и часов, направился в Хинкс-Лейн, чтобы узнать время у туриста? Личность, осведомляющаяся о времени, — эту уловку используют все, кто пытается создать себе алиби. Все этак продуманно и так подозрительно! Вам не кажется?
Глэйшер кивнул:
— Я соглашусь с вами, это и правда подозрительно. Но что это означает?
— Тут вы меня поймали. Я могу только предположить, что чем бы Уэлдон ни занимался тем утром в Уилверкомбе, это было вовсе не то, о чем он мне поведал, и, возможно, они с убийцей работали вместе. Что насчет той машины, с номером OI 0101?
— Номер центрального графства, но это ничего не значит. Все сейчас покупают подержанные автомобили. Но, разумеется, мы послали запрос. Нас будут держать в известности. Хотя вряд ли это поможет понять, что именно Уэлдон делал в тот день.
— Абсолютно не поможет, но связаться с леди нам не повредит. Вы спрашивали в «Уинтер-Гарден» по поводу представления, которое имело место в прошлый четверг?
— Да, констебль Ормонд как раз туда отправился… а! Вот и он.
Констебль Ормонд разузнал все до мельчайших деталей. В тот день давался классический концерт. Начался он в 10.30. Сначала «Eine Kleine Nachtmusik» Моцарта, затем «Lieder ohne Worter» Мендельсона, «Air for G String» Баха, сюита Генделя, перерыв и затем знаменитая симфония Бетховена. Все верно, Бах и Бетховен исполнялись в указанное время. Никаких печатных программок, которые можно было бы унести с собой и заучить наизусть. Причем «Героическая симфония» появилась в программе в последний момент, заменив запланированную «Пастораль» из-за каких-то неполадок в оркестре.
Каждое произведение объявлялось ведущим со сцены. Если кто-то еще подозревал, что мистер Уэлдон не присутствовал на концерте, то только потому, что казалось слишком уж подозрительным, что он так старательно запоминал названия услышанных произведений. В ресторане подтверждения его истории получить не удалось, несмотря на расспросы работников и посетителей. Люди в темных очках, увы, встречались там столь же часто, как тараканы в подвале.
Буквально через пару минут еще один констебль сумел подтвердить другую часть рассказа Уэлдона. Он побеседовал с миссис Лефранк и выяснил, что господин в солнечных очках действительно разнюхивал что-то о Поле Алексисе в среду, а также интересовался Лейлой Гарланд. Миссис Лефранк носом почувствовала «проблемы» и отправила его в ресторан, где обычно обедал Алексис. В этом ресторане его запомнили, подтвердив, что он беседовал с одним из оркестрантов, нет, не с да Сото, со скромным джентльменом, играющим вторую скрипку. Наконец удалось узнать, что один из механиков в гараже в Уилверкомбе вспомнил мужчину на «моргане», жаловавшегося на проблемы с мотором.
Все эти, казалось бы, незначительные мелочи подтверждали заявление, сделанное Уэлдоном.
В работе детектива масса недостатков. Но всевозможные задержки во время расследования раздражают больше всего. Неотвеченные звонки, люди, которых не оказалось дома в нужный момент, долго идущие письма. Поэтому тот факт, что дознание, касающееся автомобиля с номером OI0101, шло как по маслу, стал весьма приятной неожиданностью. Через час после запроса поступила телеграмма, уведомляющая, что в последний раз данную машину приобрела миссис Моркэмб, живущая по адресу 17, Попкорн-стрит, Кенсингтон. Уже через десять минут был найден телефон указанной дамы. Еще через пятнадцать в участке раздался звонок, и Глэйшер узнал от горничной, что ее хозяйка в данный момент находится в Хизбэри, в доме приходского священника. В доме священника трубку взяли незамедлительно. Да, миссис Моркэмб живет у них; да, она дома; да, ее позовут; да, говорит миссис Мор-кэмб; да, она смутно помнит, что подвозила джентльмена в темных очках из Дарли в Уилверкомб и обратно в прошлый четверг; да, она помнит во сколько; она подхватила его около десяти, судя по времени выезда из Хизбэри, а обратно в Дарли привезла в час, потому что как раз посмотрела на часы, проверяя, не опаздывает ли на обед. Нет, она никогда его раньше не встречала и имени не знает, но, наверное, узнает его в лицо при встрече. Нет, никаких проблем, она только рада помочь, зная, что полиция ее ни в чем не подозревает (серебристый смех); когда горничная сказала, что звонят из участка, она испугалась, что пересекла сплошную линию, или где-то не там припарковалась, или что-то вроде того. Она останется здесь до понедельника и будет счастлива помочь, если понадобится. Она очень надеется, что не поспособствовала бежавшему преступнику, ничего такого.