Я был готов сидеть и смотреть в них вечность, клянусь.
— Я... — вырвалось неосознанно.
«Я запрещаю» — вот, что я должен был ответить.
Эвелин моргнула. Затрепетали длинные ресницы и отбросили на бледные щеки глубокие тени.
— Конечно. Поезжайте. Но обязательно с охраной и с сестрой Агнетой.
— Конечно.
Дьявол.
***
— Это что? — двумя пальцами брезгливо Эван поднял за самый край сюртук, который я ему выделил.
— Сюртук, — я притворился, что не понял вопроса, и услышал, как за моей спиной фыркнул Мэтью.
В отличие от друга, он покорно облачался в вещи, которые я выделил из обширной гардеробной в особняке. Здесь была маскировка на все случаи жизни.
— Почему он так воняет? — не унимался Эван.
Признаться, со стороны он выглядел особенно забавно: по пояс обнаженный, в одних кальсонах, он стоял и кривил нос, глядя на кучу одежды, скинутой на пол.
— Не переживай, я мариновал его в лучшем виски. В очень дорогом, — отозвался я, натягивая рубашку, ворот которой изорвал, а рукава и грудь испачкал пеплом из камина.
Вздохнув, Эван закатил глаза и, скривившись, отбросил сюртук в кучу одежды и потянулся за брюками.
Стоял вечер следующего дня, и мы втроем готовились к посещению подпольного клуба. Утром Эван, как и намеревался, взял на службе отпуск в счет жалования, сославшись на семейные обстоятельства. Затем мы встретились еще раз и решили, что на поиски мистера Грея отправимся втроем и возьмем с собой еще и Мэтью, потому что лишние руки нам пригодятся. Под своими личинами идти было нельзя, особенно мне. Да и Эвана неплохо знали в лицо. Пришлось прибегнуть к маскировке.
В гардеробной у меня был выделен целый шкаф, где хранилась подходящая одежда. Изображать нищих, живущих на улице, Эван отказался наотрез. Поэтому было решено, что притворимся вдрызг упившимися случайными прохожими. Грязные вещи в пятнах, замызганные сюртуки, запутанные волосы на париках — и нас не узнают.
Кое-как, под бормотание Эвана, мы закончили маскарад и спустились. Дворецкий встретил нас бесстрастным взглядом: служа мне, он видел и не такое.
— Подать экипаж, милорд? — поинтересовался он, посмотрев сперва на меня, затем на Мэтью и Эвана.
— Нет, — я мотнул головой. — Возьмем подальше отсюда и потом пройдемся.
— Как угодно, — Хилл едва заметно улыбнулся, поклонившись.
Мы вышли на свежий воздух, и я сразу же, до того как осознал, повернулся к флигелю. Внутри горел свет. Эвелин еще не спала...
— Эка вы вырядились, вашмилость!
По тропинке от него как раз шагал Томми. Увидев нас, он остановился, задрал голову и присвистнул. Он пялился на нас совершенно откровенно и ничуть этого не стеснялся.
— Это что за цыпленок?! — едко поинтересовался Эван.
— Ты почему разгуливаешь по саду так поздно?
— Ничуточки я не разгуливаю, вашмилость, — Томми нахально улыбнулся. — Меня Эвелин на чай позвала, во как!
— Какая она тебе Эвелин?! — раньше меня на мальчишку напустился Мэтью. — Леди Эвелин или Ее светлость!
— Не знаю, — Томми развел руками. — Как она велела, так и зову.
— Ладно, ступай, — я посторонился, пропуская его, и махнул рукой, но мальчишка остался на месте.
— Совсем вы на пьяниц не похожи, — он сокрушенно покачал головой. — Не хватает синяков на лице. Вы бы побили друг друга, а? Чтоб натуральнее смотрелось!
Проворно он увернулся от моей затрещины и прошмыгнул мимо.
— Доброго вечерочка, вашмилость! — выкрикнул уже на безопасном расстоянии, в десятке шагов.
Я лишь покачал головой. Сам виноват, разбаловал паршивца.
— Кто этот нахаленок? — поинтересовался Эван, когда мы вышли со двора на мостовую и, подняв воротники дрянных сюртуков, спешно зашагали вперед. — Тот самый мальчишка, который следил за Эзрой? Ты что, поселил его у себя?
Я с досадой махнул рукой. Не сиделось же паршивцу во флигели, нужно было оказаться на тропинке перед нами.
— Да, — ответил коротко.
Я заметил боковым зрением, что он дернулся, словно хотел спросить что-то еще, но передумал в последний момент.
Мы прошли несколько кварталов и поймали первого попавшегося извозчика, победнее. Экипаж трясся, реверсы скрипели так, что казалось, вот-вот отвалятся колеса. На мостовую выскочили, не доехав, чтобы не привлекать внимания.
В темное время суток город в этой части преображался. На улицах было более людно, чем днем. Тени скользили вдоль домов, скрывая лица. Отовсюду слышались голоса зазывал: они предлагали сыграть в карты, купить девушку на ночь, поучаствовать в ставках или боях... Эван шел справа от меня, брезгливо поджав губы. Уверен, он представлял, как явится сюда в жандармской форме с сослуживцами и прикроет это мракобесие раз и навсегда.