— Хорошо. Спасибо, — я поблагодарил его кивком и распахнул двери в комнату.
Эвелин сидела в кресле у окна, и подобно тому утру, когда я очнулся после боев в подпольном клубе, рассеянный свет, проникавший в гостиную, словно проходил сквозь нее, превращая ее во что-то эфемерное, ненастоящее.
Блюдце звякнуло в ее ладонях, когда она повернулась, привлечённая резким звуком моих шагов.
— Выглядите гораздо лучше, милорд, — серьезно сказала она. — Впрочем, костюм уличного оборванца вам тоже к лицу.
Я усмехнулся. Эфемерное, нереальное создание превратилось в земную женщину с колким языком.
И жаловаться на это было бы грешно.
Я прошел и опустился в кресло напротив, и с наслаждением вытянул ноги. Ну и ночь выдалась... Взял в руки чашку и сделал первый, самый крепкий и долгожданный глоток. Во рту сделалось горько, я поморщился: Хилл постарался на славу, кофе получился действительно бодрящим.
— Итак, — оставив на столик крошечную чашку, я посмотрел на Эвелин. — Вы хотели поговорить. Нашли что-то из имущества покойного герцога, правильно я запомнил?
На ее губах расцвела загадочная, многообещающая улыбка.
— Правильнее будет сказать, я нашла именно имущество.
— О чем вы?..
— После суда замки и земли были конфискованы в пользу Короны, а семья лишена титулов, — произнесла она ровно, словно пересказывала книгу. — И разговор с вами не выходил у меня из головы. О том, что могли остаться какие-то записи... В общем, я подумала, что нужно искать не их, а место, где они могли бы быть.
И она пристально на меня посмотрела, и я почувствовал, как брови уползли на лоб.
Это было очень просто! Невероятно просто — и потому сложно.
— Мы никогда не жили в загородном особняке, — взгляд Эвелин затуманился, теперь она не рассказывала историю, она вспоминала детство. — Отец же постоянно был на службе, нужно было жить где-то поблизости. Поэтому весь сезон мы проводили в городском особняке. Из него сейчас сделали архив и библиотеку...
— Эвелин! — воскликнул я, не сдержавшись, и вскочил на ноги, и прошелся по гостиной. — Это... это просто потрясающе!
— Правда? — она улыбнулась и посмотрела на меня снизу вверх.
— Да! — я подошел к ней и, поддавшись порыву чувств, которого со мной прежде не случалось, слегка сжал ее запястье. — Я до этого не додумался, а вы смогли. Вы умница.
— Я побывала там, — поспешно заговорила Эвелин, не отняв руки.
Наши лица были так близко, что я смог впервые увидеть светлые веснушки на ее щеках, и то, что голубые глаза разбавлены крошечными серыми вкраплениями.
— В старом особняке?
— Да. И узнала комнату, представляете? Ту, библиотеку, которая была унас. Она почти не тронута.
Здесь я опомнился, моргнул и разжал хватку, и шагнул назад, заведя за спину руки.
— И я подумала, что если не в кабинете, который наверняка обыскали, то какие-то записи могли остаться там. Теоретически, — когда я отпустил ее, Эвелин тотчас сцепила пальцы в крепкий замок.
— Могли, — кивнул я.
— Это слабая зацепка, конечно. Но я все равно подумала, что должна поделиться.
— Это прекрасная зацепка, — поправил я ее строго. — И я займусь ею, как только закончу свои сегодняшние дела.
— Кого вы привели связанным?
Я усмехнулся. Наконец-то. Сразу от одного перешла к другому, без малейшего перерыва.
— Человека, который смыслит в магических артефактах, — я не стал темнить, но и рассказывать много тоже.
— И который совсем не хотел с вами говорить, — отметила она насмешливым, бархатным голосом.
— Ваша правда. Жаль, что теперь у него нет выбора.
Эвелин фыркнула и постаралась спрятать смешок, прикрыв ладонью губы.
— Я покину вас, миледи. Думаю, наш гость уже готов к разговору.
Тень пробежала по ее лицу, и она отвернулась, чтобы ее скрыть. Когда я вновь увидел ее лицо, оно было безмятежным.
— Конечно, лорд Беркли. Желаю вам успехов.
Я сузил глаза, пытаясь понять, что заставило ее помрачнеть, но поймать преступника для меня было проще, чем разгадать женское сердце.
Поэтому я коротко поклонился и покинул гостиную. Не стоило откладывать разговор с Греем, нам нужны сведения, которыми он обладал.
Грея, связанного по рукам и ногам, заперли в кладовке. Когда мы втроем вошли, он сидел в дальнем углу и расположенным к сотрудничеству не выглядел. Следом за нами невозмутимый дворецкий внес два стула и, поставив их, молча закрыл за собой дверь.
— Подумал, как дальше будешь жить? — без церемоний спросил я и опустился на один из стульев.
Второй занял Эван, Мэтью остался подпирать плечом стену.