Грей ощерился.
А ведь во мне всегда теплилось к нему нечто, похожее на уважение. Да что там, я считал его разумным, «нормальным» человеком — самым нормальным из тех, кто посещал клуб. Он обладал деловой хваткой, всегда говорил коротко и только по сути, не терпел разглагольствований и долгих прелюдий.
Четко, емко, сухо. Договорились о чем-то, пожали руки, получили каждый результат в установленный срок.
А сегодня утром он вывел нас прямо к засаде.
— Я буду говорить, — хрипловато сказал он и откинулся затылком к стене. — В обмен на то, что вы дадите мне уйти.
— Никогда, — ледяным тоном отрезал Эван, и Грей коротко хохотнул.
— Однажды жандарм — всегда жандарм, — мрачно прокомментировал он и глянул на меня. — Ты что скажешь, Беркли?
Сказать хотелось многое, но я сдержался. И сразу же поймал красноречивый и невероятно выразительный взгляд Эвана. Я пожал плечами.
Грей, конечно, отъявленный мерзавец; из-за него нас всех могли убить, но... но если его рассказ будет полезным и поможет добраться до мерзавцев гораздо страшнее и опаснее него, то у меня нет сомнений насчет ультиматума. Отпустим, и там уже пусть сам выкручивается.
— Зависит от того, что ты нам расскажешь, и давай сразу определимся, общие слова о том, что во всем замешан Эзра, твоим билетом на свободу не станут, — сказал я жестко и, прищурившись, посмотрел на Грея.
Тот склонил голову на бок.
— По рукам.
— Мы тебе не друзья, чтобы руки жать, — выплюнул Эван с ненавистью. — Ты — крыса подпольная. Ничем не лучше тех, кого собрался сдать столь презираемой ваши жандармерии.
— Я хотя бы не притворяюсь, — оскалился Грей. — А на твоих братьях по оружию клейма ставить негде. Если бы существовали боги, на таких, как они, горели бы мундиры. Но боги не существуют, а мы имеем то, что имеем.
— Довольно, — оборвал его хмуро, пока Эван захлебывался гневом. — Давай-ка ближе к сути. Как ты любишь.
— С тобой всегда было приятно вести дела, Беркли, — тот сверкнул окровавленной улыбкой. — Баб, которых вы нашли под мостом, убили магией. Потому-то вы ни дьявола сами нарыть не могли.
Грей действительно перешел к сути.
Я бросил быстрый взгляд на Эвана. Тот сидел, оцепенев.
— А доказательства есть? — усмехнулся я. — Или только твоя болтовня?
— Ты заставь отменить королевский указ о смертной казни за такие штучки, и у тебя очередь из свидетелей выстроится, — гоготнул Грей со вкусом.
Даже будучи в столь плачевном положении, он не забывал получать удовольствие от жизни.
— Должно быть место, где этим занимаются, — отмер Эван и начал лихорадочно соображать. — Склад заброшенный, пустой дом, подвал? Не на торговой же площади проводятся такие эксперименты.
— Место имеется, только вот я про него не в курсе. Слышал, что на окраине города, но и все. Мне расспрашивать не к чему было. Многие знания — большие печали.
— Ты все еще не сказал ничего конкретного, — осек я его.
— Знаю еще, что в театр Эзра не просто так намылился.
А вот это звучало уже гораздо, гораздо интереснее. До открытия сезона оставалось ровно две недели.
— А для чего? — Эван подался вперед.
— Встреча будет. Важная. Подробностей тоже не знаю, увольте. Но слышал, как говорили они о «товаре», — Грей выделил голосом слово, — и «пробной партии».
В позвоночник словно молния ударила, меня пронзило от головы до ног, и по телу одна за другой разлилось несколько острых, мощных волн. Даже руки слегка задрожали, а все тело за считаные мгновения напряглось и сжалось, готовясь не то к прыжку, не то к атаке.
«Вот оно, вот оно» — лихорадочно стучало в голове.
Первая настоящая зацепка.
Я переглянулся с Эваном. Судя по его расширенным, темным зрачкам думал друг о том же самом.
— Так, — хрипловато заговорил друг и отвернулся к Грею. — Что еще?
— Да я уже на две награды себе наболтал, — возмутился тот. — А вам все мало?
— Мало, потому что по тебе видно, что ты знаешь гораздо больше, чем делаешь вид, — холодно парировал Эван. — И эту кладовку ты не покинешь, пока я не почувствую, что ты рассказал все.
Грей, протестуя, опалил меня недовольным, злым взглядом. Я пожал плечами. Спорить с Эваном и вступаться за этого мерзавца не было никакого желания. Играть с ним честно, по правилам — тоже. Очень кстати припомнил, как за жалкие крохи сведений он заставил меня выйти на ринг. И совершенно не чувствовал за собой ни вины, ни сожаления.
Только желание наживы.
Которое сейчас я полностью разделял.
— Нет, — Грей неожиданно уперся. — Больше я ничего не скажу.
— Отлично, — Эван легко поднялся, не став уговаривать. — Значит, и из кладовой ты не выйдешь.