— Конечно, миледи, — дворецкий кивнул. — Сейчас же отправлю к ним Томми.
— Только не его, — я резко мотнула головой. — Лорд Беркли говорил, что Томми лучше не покидать особняка. Найдите кого-то из посыльных мальчишек.
— Как скажете, — поклонившись, Хилл ушел и, судя по звукам, выгнал из коридора остальных слуг, которые стояли без дела и лишь мешались.
Когда стихли их шаги, в кабинет вошла сестра Агнета. Я мельком посмотрела на женщину и отметила скорбно поджатые губы и блестящие глаза.
— Я всегда говорила Ричарду, что характер не доведет его до добра, — сокрушенно попеняла она. — Не стоило закусываться с отцом.
Я вздохнула. Кажется, дело было не совсем в этом. Вернее, не только в этом. Обман с переодеванием и париками не помог. Беркли хотел обезопасить нас, но не вышло. Он подозревал, что за банковским хранилищем могли следить, и, вероятно, его подозрения оправдались. С этим и был связан внезапный обыск и арест, к которым приложил руку сам Лорд-Канцлер. Без его разрешения схватить графа не могли, все же три года как он был дворянином, а не лишь бастардом герцога.
— Не спуститесь со мной в сад? — позвала я сестру Агнету.
— В такое время? Что тебе там понадобилось?..
— Я покажу.
Объяснять вслух не хотелось, поэтому я молча покинула кабинет и спустилась на первый этаж, а затем вышла наружу. Давно стемнело, и сейчас стоял глубокий вечер. Я уже собралась повернуть в сад, когда услышала задушенные всхлипы. Оказалось, с другой стороны особняка, недалеко от черного входа для слуг, в три ручья ревел Томми.
Увидев меня, он поспешно вытер слезы рукавом и отвернулся, чтобы спрятать их следы.
— Расстроился из-за графа Беркли? — участливо спросила я, остановившись в нескольких шагах от мальчишки.
— Угу, — тот сдавленно кивнул.
— Я тоже... — выдохнула, с трудом протолкнув ком в горле.
— Его еще и побили... — всхлипнул Томми.
— Мы обязательно его освободим, — сказала я тихо.
К моему удивлению, мальчик перестал размазывать по щекам слезы и покосился на меня.
— Обещаете?
— Конечно. Разве я когда-нибудь тебя обманывала? — я заставила себя улыбнуться и подмигнула Томми.
Выросший на улице мальчишка переживал за Беркли как за родного. Застрявший в горле ком разрастался с каждой секундой, я уже и сама чувствовала, как глаза щипали от нахлынувших слез, поэтому пришлось закинуть голову и подождать, пока они утихнут.
— Эвелин? — недовольный голос сестры Агнеты помог мне побыстрее прийти в себя. — Куда ты запропастилась? Только напрасно гоняла меня по лестнице.
Невольно я улыбнулась знакомому бурчанию и строго посмотрела на Томми.
— Я должна идти, а ты пообещай мне, что не станешь делать никаких глупостей? Будешь слушаться лорда Беркли. Он велел тебе не разгуливать по улицам.
Мальчишка насупился и нахохлился, словно птенец, но все же кивнул.
— Ладно.
Реветь, кажется, уже перестал. Вот и славно.
Оставив Томми, я поспешила вернуться к сестре Агнете.
— Мне нужно закопать кое-что в саду, — сказала я торопливо, не дав ей и слово вставить. — Но не хотела быть здесь одна.
— Что ты будешь закапывать? — встревоженно спросила женщина. — Эвелин, дорогая, с жандармами шутки плохи...
— Я это знаю, — пришлось перебить ее. — Как никто.
Лицо сестры Агнеты побледнело. Она поджала губы в немом укоре, но не стала пытаться меня отговаривать.
— Ты такая же, как Ричард, — проворчала, смягчившись. — Вы друг друга стоите, два вспыльчивых упрямца.
Я хотела возразить, что совсем не вспыльчивая, но было жаль тратить время на спор. Поэтому развернулась и направилась вглубь сада и вскоре услышала за спиной знакомые шаркающие шаги сестры Агнеты.
Я собиралась закопать в саду ключ. Беркли отдал его, едва мы покинули хранилище, и я не успела выложить его, он так и лежал в кармане юбки.
Обыск может повториться, ведь в первый раз жандармы не нашли то, что искали. Значит, они вернутся, и я должна быть к этому готова.
Словно подслушав мои мысли, тетрадь, по-прежнему прижатая корсетом к спине, пребольно впилась краем корешка в лопатку. Я повела плечами, стараясь ослабить давление.
Да.
От нее следовало избавиться в первую очередь, но она была слишком ценной, чтобы засыпать ее землей вместе с ключом под колючим кустом малины.
Когда мы вернулись в особняк, то прямо на дорожке столкнулись с приехавшим Мэтью. Он выглядел взбудораженным, нашейный платок был повязан криво, а сюртук застегнут на не те пуговицы. Едва завидев нас, он бросился вперед с вопросами.