— Второе. До сих пор очкарики выслеживали нас и устраивали охоту. Хватит, кувырком их через коромысло! Начнем действовать на опережение. Тебе, Семен, придется играть роль живца. Мы с Александром поделим обязанности загонщика и стрелка. Маргарита будет обеспечивать связь, Володя — осуществлять прикрытие. Сегодня же переселяешься к Шелестовой.
— Но я… — попыталась возразить девушка.
— Никаких отговорок. Мы объявляем войну, поэтому деление по половому признаку временно отменяется. Здесь нет ни мальчиков, ни девочек, только бойцы. Задача у всех одна — найти врага и уничтожить.
— Но мы даже не знаем, сколько их! — Девушка немного успокоилась.
— Ничего страшного — сосчитаем по мере убывания.
— Вы будете стрелять в людей?
— Не уверен, что они люди, — ответил Степаныч. — Опять же, другого выхода нет. Либо они нас, либо мы их. Есть иные предложения?
— Может, лучше в леса податься? — подал голос Иноземцев. — Воевать среди гражданских, которых очкарики в любую минуту могут натравить на нас, опасно. А в тайге мы бы сразу выяснили, кто есть кто, и…
— Александр, не забывай, что в глубинке могут заработать другие методы. Стоит очкарику вселиться в тело любого из высоких чиновников или военного руководства, и последует приказ с подключением к розыску сотен людей, которым нас представят кровожадными убийцами. В Москве с этим сложнее. Инстанций слишком много.
— Выходит, бюрократия в данном случае работает нам на пользу? — удивился я.
— В некотором роде, — согласился Кошевар.
— А как вы собираетесь использовать меня? — Я не совсем представлял себя в качестве наживки.
— Очень просто. Будешь делать вид, что хочешь выйти на контакт со своим неизвестным собеседником. Тебе ведь тогда не по своей воле пришлось уходить, правильно?
— В общем, да.
— Покрутишься возле дома, где вы с ним общались, а мы с Александром за тобой присмотрим. Если удастся взять хотя бы одного живьем, я выбью из него всю информацию. Кстати, есть мысль, как привлечь на нашу сторону по-настоящему хороших бойцов.
— И как? Мне с каждым проводить сеанс перед зеркалом? — спросил я.
— Необязательно. Наша помощница — боль. Если парням положить, например, камешек в обувь или придумать другое нехитрое приспособление, то воздействие очкариков будет недолгим.
Я представил хромающих оперативников, но даже улыбки это сейчас не вызвало.
— Очкарики способны на ментальный удар, — напомнила Маргарита.
— Знаю, но нам все равно надо что-то придумать, а пока придется рассчитывать только на свои силы.
Часа три мы занимались обсуждением планов на будущее. Распределили обязанности среди членов группы. Мне велели заняться собственной экипировкой, чтобы издали выделяться в толпе. Мои возражения во внимание приняты не были: наживка должна бросаться в глаза.
— Так, сегодня вторник, — после решения основных вопросов начал подводить итоги майор, — понедельника ждать не будем, охоту начинаем завтра в полдень. Общий сбор в квартире Маргариты и Бобрина. Володя, ты сегодня же переезжаешь к бойцу Шелестовой.
— Да я… это. Как-то неловко.
— Отставить пререкания. Ты же не хочешь, чтобы с ней что-то случилось?
— Конечно, нет.
— Вот и договорились. — Степаныч повернулся к Илье: — Вы с Семеном займете квартиру Володи, он покажет. Вопросы имеются?
— О судьбе замминистра удалось что-нибудь выяснить? — вспомнил я начало разговора.
— Пожар по указанному тобой адресу действительно зафиксировали. Жертва — мужчина сорока трех лет, хлипкого телосложения. Он, кстати, оказался владельцем сразу двух квартир на той лестничной площадке. Других трупов, насколько я понял, обнаружено не было.
— Неужели подчистили?
— Выходит, так. И еще. Тех троих, что были рядом со Славиком, так и не довезли до лаборатории.
— Почему?
— Тот, кто их сопровождал, получил удар, а когда очнулся, очкарики исчезли.
— И тут они успели, гады!