— Не убьют. — Я сделал вид, что не расслышал последнего предложения. — Ты ведь сможешь определить, где они находятся?
— Смогу.
— На эту встречу я пойду только после того, как наши ребята получат свободу. Не отпустят — значит, начнем с ними настоящую войну.
— Что мы можем?
— Сами — немногое, но есть же и другие люди.
Маргарита встала с дивана, на котором мы сидели, и остановилась перед окном.
— Семен, а я красивая? — она настолько резко сменила тему, что я опешил.
— Очень. Володька, например, считает тебя самой красивой в мире.
— А ты?
— Эталоном красивости. — Вопросы девушки мне очень не понравились — не хватало еще влюбить ее в себя.
— Но я тебе не нравлюсь...
— Нравишься, но ты же знаешь мое отношение к женщинам. Вы — моя слабость, побороть которую я просто не в силах.
— Я не о том. Как ты относишься ко мне — как к одной среди многих или…
— Рита, можно я сейчас не буду отвечать на твой вопрос?
— Почему?
— Боюсь.
— Чего?
— Впервые в жизни я пытаюсь выстраивать дружеские отношения с девушкой. Не хотелось бы их ломать.
— А раньше какие были?
— Извини за откровенность, но лишь сексуальные.
— Неужели я даже для таких не гожусь?
— Помнишь, ты сама сказала — не время сейчас?
— По глупости. Я же не знала, что его у нас так мало осталось.
Пожалуй, я впервые чувствовал неловкость. Мой личный лозунг «Не отказывай себе в удовольствии» требовал уступить Маргарите. Ведь она твердо уверена, что ей это сейчас нужно. Но что дальше? Странно, раньше у меня этот вопрос никогда не возникал. Обычно я не задумывался о длительных отношениях. Встретились, приятно провели время, понравилось — можно повторить. До тех пор пока не надоест. Так было прежде. Но почему сегодня?
Я представил оскорбленный взгляд Володьки, Маргариту, после того как у нее пройдет приступ… Нет, пользоваться минутной слабостью, чтобы потом чувствовать себя подлецом?
— У нас впереди еще вся жизнь.
— У нас с тобой?
— У всех, — уточнил я, хотя наружу рвались совсем иные слова.
— Зря ты мной пренебрег, Семен. — Она резко направилась к двери.
— И не собирался. Просто нужно было хоть как-то тебя взбодрить. За тобой идут люди, которые в тебя верят.
— Я все понимаю. Ну что ж, насильно мил не будешь. — Девушка хлопнула дверью.
— Что с ней? — Бобрин вошел через секунду.
— Володька, Володька, когда же ты повзрослеешь? Я ведь вижу — она тебе нравится, правильно?
— Ну… это… очень красивая девушка.
— Так почему не ты, а я ее обнимаю и пытаюсь утешить в трудную минуту?
— Это… не догадался. И… я ведь ей не нравлюсь, — выдавил из себя романтик. — А тут еще ребята…
— Ладно, проехали. Действительно, тут столько всего навалилось.
— Семен, Владимир, зайдите на кухню. Нужно провести небольшое совещание, — раздался строгий голос Маргариты.
— Идем.
Внешне она выглядела спокойной, выдавал смятение лишь голос.
— Я немного подумала над ситуацией, в которой мы оказались, и решила, что руководить нашей группой должен другой человек. Теперь уже всем понятно, что я не справилась. Думаю, никто не будет возражать, если группу возглавит майор Кошевар. Он человек опытный… — Она выскочила из-за стола. — Извините.
Когда дверь в ее комнату захлопнулась, Степаныч покачал головой:
— Похоже, единственную среди нас девушку мы не смогли уберечь от бед. — Он посмотрел на меня взглядом директора школы. — Ты почему ее оттолкнул?
Видимо, именно это майор прочитал в мыслях Риты.
— Степаныч, если бы я ее сейчас пригрел, было бы еще хуже. Но чуть позже. И для нее же самой.
— Ситуация такая, что этого «позже» может и не быть.
Еще один оракул доморощенный!
— С таким настроением, может, мы сразу на кладбище отправимся?! Место себе подыщем, могилку выкопаем. Братскую.