— Все вопросы к Илье. Он заявил, что ты и так спишь без задних ног.
— Это еще не повод лишать меня порцухи.
— Ну, ты точно как в том анекдоте: «Больной, проснитесь, вы забыли выпить снотворное», — рассмеялся Грунев.
— Хватить бурчать, пациент, — подключился я. — Вам доктор прописал тишину и покой. О кофе в назначении ничего сказано не было.
— А это еще кто такой смелый с жуткими ручищами?
— Тот, кто тебя с того света вытащил, — представила меня Лера. — Между прочим, как раз теми самыми ручищами.
— Если мне сейчас не нальют кофе, то вам и этот свет с овчинку покажется.
— Присаживайтесь, мадам! — Я выдвинул из-под стола еще один табурет.
— Мне так удобней будет. — Она села ко мне на колени. — Рассказывайте, что у вас тут без меня происходило.
— Пока ничего, — пожал плечами Илья.
— Наглая ложь. Коварно воспользовавшись моим увечьем, он носил тебя на руках, — пожаловался я.
— Не смертный грех, прощается. Что еще?
— Семен сжег руки, когда колдовал у твоей постели, — наябедничал Илья, не желая оставаться в долгу.
— Нашел чем заняться, находясь рядом с красивой девушкой! Ладно, это мы с ним позже обсудим. Чем возле дома дело закончилось? Ты забрал, что я просила? — она посмотрела на электронщика.
— Сделал все в лучшем виде. Кстати, я позаимствовал немного денег. Нашим срочно пришлось хату менять.
— И сколько там было?
— Пакет, набитый пачками тысячерублевых купюр. Я взял пять «котлет».
— Мог и больше прихватить, — махнула рукой Людмила.
Мы просидели за столом почти до самого утра. И только в постели она спросила:
— Семен, скажи честно, что ты со мной сделал вчера вечером? Ответ «не то, что хотелось» не принимается.
— Неужели я настолько предсказуем?
— Нет, это я на редкость проницательна.
— Как же мне повезло в жизни!
— Не пытайся увильнуть от ответа. Для меня это очень важно.
— Ладно, но придется начать издалека. Не возражаешь?
— Сама же спросила.
— В зеркальном отражении каждого человека над его головой я вижу цветок с семью хрустальными лепестками. Для себя условно называю его цветком души. У всех людей лепестки разные и по цвету, и по форме, и по их состоянию. Ни на первое, ни на второе я повлиять не могу, а вот поправить состояние лепестков в моих силах. Как выяснилось, это очень благотворно влияет на их обладателей, особенно на здоровье.
— А на что еще? — уточнила Людмила.
— Иногда появляются небольшие отклонения, некий побочный эффект.
— Например?
— Один начинает читать чужие мысли, другому не составляет труда воспарить в небо, третий получает способность усилием воли перемещать предметы…
— Ты это серьезно?
— Сама же за Ильей наблюдала. Он может силой мысли перемещаться с одного места на другое.
— Ну, да… да… — смешалась она.
— Девушка, или вы от меня что-то скрываете, или одно из двух. Что тебя тревожит?
— Сегодня мне показалось… Да ну, не может этого быть!
— Ладно, рассказывай.
— Чтобы ты считал меня сумасшедшей?
— Ты же меня не считаешь.
— Ну, да… — рассеянно повторила Людмила, явно пребывая в замешательстве. — Понимаешь, в больнице… В общем, когда я смотрела в окно, вспоминала того типа с ножом… И вдруг загорелась занавеска. Я страшно испугалась, а потом сразу накатила жуткая слабость и… очнулась уже здесь. Веришь?
— Конечно. Причем даже больше, чем ты сама себе.
Рыжие лепестки, значит, обозначали дар огнетворчества.
— Хочешь сказать — это нормально?
— Милая, если ты связалась со мной, ненормальным, забудь о спокойной жизни.
— А вдруг мне действительно показалось?
— Сейчас проверим.
Я встал, влез в тренировочные штаны и вышел в прихожую, где лежали старые газеты. Вернувшись в спальню, развернул лист: