Я подхожу к кустам и приседаю. Завернув ствол винтовки в рубашку, я раздвигаю узкие ветки кустарника.
Там, на голой скале, солнечный свет отражается от блестящего предмета.
Пустая гильза калибра девять миллиметров.
OceanofPDF.com
16
OceanofPDF.com
САЛЕМ, ВТОРНИК, 20:00
На западе небо пылает кроваво-красным. Пограничная стена тонкой чёрной линией поднимается от ранчо и фермы. Я еду размеренно. До Сейлема пятнадцать минут езды, и мне нужно решить, что делать. Стоит ли мне рассказать Гаррику и Стейну то, что я знаю? Достаточно ли у меня информации?
Девятимиллиметровая гильза лежит в нагрудном кармане рубашки. Я поднял её шариковой ручкой, стараясь не размазать отпечатки. У меня достаточно доказательств, что Келлера застрелили на вершине холма.
Я не могу доказать мотив. Всё, что у меня есть, — это рассказ Мирасол о сексуальных предпочтениях Пола Бледсо и его контрабанде.
А если говорить точнее, я не хочу, чтобы Гаррик и Штейн их арестовали.
Убийцы не заслуживают жизни.
Вчера вечером я полчаса разговаривал с Ленсоном и Хэнкоком. Мне пришлось кое-как убедить их подождать в Эль-Пасо.
Оставьте это мне. Когда буду уверен, позвоню.
Уверен в чем?
Личности убийц. Их было как минимум четверо, хотя я уверен, что ножом владел только один. Требуется особая жестокость, чтобы обезглавить жертву.
Как минимум, убийца отрешился от человеческих эмоций. В худшем случае, он ищет личного удовлетворения. Джихадисты делают это ради выражения своей идеологии. Своей воли к власти. Картели калечат жертв, но не по идеологическим причинам.
Темно. Фары грузовика освещают белый знак «Сейлем», и я сворачиваю на поворот. Огни «Дасти Бургер» кажутся тёплыми и манящими. Я проезжаю мимо и направляюсь прямо к отелю.
В самом конце парковки тёмный и задумчивый Камаро Мирасоль стоит. Создаётся впечатление, будто она намеренно дистанцируется от остальных.
Я беру телефон, ищу номер Мирасол и нажимаю кнопку вызова.
Голос Мирасоль звучит осторожно: «Да, Брид».
"Где ты?"
«В моем номере в отеле».
«Я сегодня вечером возвращаюсь на вершину холма. Хочешь пойти со мной?»
"Конечно."
«Встретимся на парковке в одиннадцать часов».
Я заканчиваю разговор, кладу телефон в карман. Выхожу из машины, захожу в отель. За стойкой регистрации стоит та же молодая женщина и улыбается. «Здравствуйте, мистер Брид».
Светлые волосы, голубые глаза. Привлекательная. Открытым взглядом она приглашает меня уделить ей время и силы.
«Привет». Девушке не больше двадцати пяти. Скорее, ближе к двадцати трём. Я улыбаюсь в ответ, не теряя времени даром. «Я пойду в гостиную. Можно мне пива?»
«Конечно, можешь. Я буду через минуту».
В гостиной царит полумрак. За столиком у окна сидит стройная фигура, глядя на улицу. Рядом с бокалом вина лежит раскрытый блокнот Штейн в кожаном переплёте. Я опускаюсь в кресло напротив неё.
«Хочешь присоединиться ко мне?» — спрашивает Штейн.
Я улыбаюсь.
«Где ты был весь день, Брид?»
Я пожимаю плечами. «Проехал по Ленивому К. Проверил пограничную стену. Вроде бы всё надёжно. Никаких проломов, никаких следов проникновения».
«Пограничный патруль его тщательно проверил».
«Мне нравится делать свою домашнюю работу самостоятельно».
«Я тоже», — Штейн берёт свой «Монблан». Заглядывает в блокнот. «Я проверила ваши записи».
«Почему вам так любопытно?»
Девушка приносит мне пиво. Бросает на Штейна раздраженный взгляд.
Штейн смотрит, как уходит девочка. «Я не принял тебя за грабителя колыбелей, Брид».
«Я никогда не беру то, что не хочет быть взятым».
«Вы с друзьями – отличная команда, Брид. Элитное снайперское подразделение, первое в Афганистане. Служили вместе пятнадцать лет. Пока Хэнкок не был подстрелен, а Келлер не вышел на пенсию.
Ленсон взорвался. И Хэнкок, и Ленсон были на пенсии по состоянию здоровья. Они получают пособие в размере двадцати с половиной лет, не отбывая полный срок.
«Это стандартная процедура для выписок по медицинским показаниям», — говорю я ей.
«Они заслуживают каждую копейку».
«Так и есть», — соглашается Штейн. «Ты снова поступил на службу, а потом вышел в отставку до окончания контракта. Получаешь половину оклада и полпроцента за каждый дополнительный год службы. Четыре тысячи долларов в месяц не помогут выиграть много маленьких войн».
«Я простой человек, Штейн».
«Меня интересует причина твоего ухода».
У меня пересохло в горле. Я тянусь за пивом. «Почему?»
«Ты расстрелял афганских женщин. Армия тебя чуть не отдала под трибунал».
«Женщины сдирали кожу с американских военнопленных. Таскали их по улицам».