«Я увидела то, что мне нужно было увидеть», — говорю я Мирасол. «Сколько нам ещё здесь пробыть?»
«Мы заплатили за час», — говорит Мирасоль. «Устраивайтесь поудобнее».
Я беру стул, стоящий перед туалетным столиком.
Разверните её и сядьте. Мирасоль сидит на кровати рядом с девочкой. Наволочки белые, с простым цветочным рисунком. Покрывало белое. В изножье кровати аккуратно сложена пара полотенец. Представьте, для чего они.
Девушка выглядит растерянной. Она ожидала секса втроём. Она неловко стягивает с плеч сорочку.
Я смущённо отвожу взгляд. «Ой, да ладно… Прикрой её».
«Расслабься, Брид», — Мирасоль тянется к девушке и отстегивает ремни. «Ничего такого, чего ты ещё не видела».
«Не для ребенка».
Мирасоль берет руки девочки в свои и нежно говорит.
«Брид, это Невита».
Мне кажется невозможным вызвать энтузиазм. «Привет».
Я думаю о Хамзе и убийцах из «Кудс». Сколько их? Я учитываю размер здания и количество комнат.
Возможно, полдюжины «Кудс» и вдвое больше «солдадо». Две комнаты в дальнем конце коридора, вероятно, не используются как спальни. Логистика и администрация. Комната Невиты, должно быть, самая уютная, если только нет таких же в обоих концах.
«Здесь не так много шлюх». Мирасоль поднимает взгляд от Невиты. «Она говорит, что это VIP-бизнес. Только она сама».
и ещё несколько девушек, все молодые. К ней приходят только богатые мужчины и женщины.
«Спроси ее, сколько комнат используется для секса».
Невита говорит быстро, жестикулирует.
«Две», — говорит Мирасоль. «Эта и ещё одна комната поменьше в другом конце. Девочек держат прикованными в другой комнате через коридор».
«Для чего используются остальные комнаты?»
Мирасоль задаёт вопрос Невите. Я не очень хорошо знаю испанский, но понимаю «No se».
Я оцениваю численность противника. Шесть солдат и два «Кудса» внизу. Я видел Хамзу и одного «Кудса» в коридоре. Судя по количеству комнат, получается пять или шесть «Кудсов» плюс Хамза. Двенадцать или больше стрелков картеля.
Невита и Мирасоль поглощены разговором.
Мирасоль переводит и рассказывает мне историю Невиты. Мирасоль даёт контекст и восполняет пробелы в собственных знаниях.
Соглашение о свободной торговле в Северной Америке вступило в силу в начале девяностых. Оно разрушило промышленность двух стран. Одной из стран были США, другой — Мексика. США потеряли свою производственную базу, поскольку фабрики переместились к югу от границы. Промышленники были рады наказать профсоюзы. Автомобили, кондиционеры, одежда. Всё, что требовало труда для сборки или шитья, было вывезено. По другую сторону границы рухнули цены на сельскохозяйственную продукцию. Мексика столкнулась с упадком своего сельскохозяйственного бизнеса.
Результатом стали масштабные потрясения с обеих сторон. Американский средний класс, привыкший к высокооплачиваемой работе на производстве, остался без работы. Заводы закрылись. Целые города на Среднем Западе обезлюдели. Политики призывали мужчин, посвятивших всю свою жизнь сборке автомобилей, научиться писать компьютерные программы.
В Мексике сотни тысяч женщин мигрировали в приграничные города, спасаясь от нищеты. Американские производители построили фабрики в таких местах, как Хуарес. Это макиладорас, приграничные фабрики, которые доказывают эффективность глобализма. Их продукция беспошлинно поступает в Соединенные Штаты. В Хуаресе на этих фабриках работает четверть миллиона человек.
Макиладорас предпочитают нанимать женщин и молодых девушек.
Женщины реже жалуются на низкую зарплату и плохие условия труда. Они реже вступают в профсоюзы. Глобализм выгоден элитам и правительствам обеих стран. Но
—система построена на рабском труде.
Американские ритейлеры последовали за производителями в приграничные города. Они отправились воплощать американскую мечту в жизнь вновь трудоустроенных. Повсюду появились Walmart и McDonald's.
Были проблемы.
Процветание в Соединённых Штатах породило инфляцию по обе стороны границы. Американский средний класс, недавно потерявший работу, был раздавлен. Только рабочие места в информационной экономике могли справиться с этим. В Мексике развивалась несправедливая экономика.
Средняя заработная плата в Хуаресе составляет одну восьмую от средней заработной платы в США. С другой стороны, средняя стоимость жизни составляет девяносто процентов от средней в США.