«Конечно, полиция не лучше. Трижды арестовывали всю полицию города. Всех полицейских до единого. Один раз — во время муниципальных выборов. За соучастие в убийстве кандидата в мэры». Мирасоль делает паузу. «Вот это настоящая Мексика».
Мы приближаемся к центру города. Радио снова трещит: «Мануэль. Хавьер. Респондеме».
Двигаясь с комфортной скоростью, я поворачиваю на север на Авенида Франсиско Вилья.
Следующий голос, доносящийся из радиоприемника, говорит по-английски. С резким, ближневосточным акцентом. «Порода».
Мирасоль смотрит на меня испуганными глазами.
«Брид, я знаю, ты меня слышишь. Было приятно познакомиться с тобой сегодня вечером. Хочу, чтобы ты знал: я тебя убью».
Всплеск статических помех.
Радио замолкает.
OceanofPDF.com
33
OceanofPDF.com
ХУАРЕС, 02:00 ЧЕТВЕРГ
Над нашими головами возвышается старая арена для боя быков.
Я был на корриде в Испании. Сейчас эти мероприятия интересны своей зрелищностью.
Организаторы подпиливают рога быков. Это снижает риск того, что матадоры будут забоданы. Десятилетия назад, во времена Хемингуэя, рога быкам не подпиливали. Схватка между человеком и зверем была более равной.
Мексиканские корриды — не исключение. Упражнения в зрелищности.
Иногда можно услышать о серьезно травмированном матадоре.
Интересно, как это произошло, ведь коррида превратилась в нечто большее, чем ритуальное убийство. Состязания неинтересны, если обе стороны не готовы рисковать.
Я паркую машину в тёмном переулке рядом с улицей Авраама Гонсалеса. Засовываю «Беретту» под водительское сиденье и выхожу. Мы пройдёмся по Пасео-дель-Норте.
Конечно, решение за нас уже приняли. Задолго до того, как мы доберёмся до будки, пограничный патруль США уже определит, угнана ли машина. Как только мы доберёмся до места, нам зададут вопросы о крови и мозговой ткани на обивке.
Мы с Мирасоль осматриваем друг друга, чтобы убедиться, что пятна крови на одежде не заметны. Я подношу руку
Обходим её и идём к проспекту Бенито Хуареса. К мосту.
«Кто этот человек по радио?» — спрашивает Мирасоль.
«Я думаю, он убил моего друга Келлера. Его жену и сына».
«Он не мексиканец».
«Нет, это не так».
«Скажи мне, Брид. Разве я не сделал достаточно, чтобы ты мог мне доверять?»
Я доверяю Мирасоль, хотя она не все мне рассказала.
«Хорошо. Его зовут Фейсал Хамза. Тот тёмный человек, которого мы видели с Бледсоу той ночью. Он использует туннель для переправки террористов в страну. Теракты в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе».
«Он работает с мужчинами, которые торгуют наркотиками и женщинами?»
«Да. Строительство туннеля обошлось дорого. Гораздо дороже, чем мог себе позволить Бледсо. Хамза и картели создали совместное предприятие, чтобы разделить расходы. Прибыль делилась. И Хамза мог доставить своих убийц в страну».
«Нет предела злу, которое творят эти люди, не так ли?»
«Нет», — я поглаживаю её по руке. «Их нужно остановить».
Мы присоединяемся к потоку туристов и тусовщиков, направляющихся к мосту. Словно влюблённые, мы проходим мимо собора. Поднимаем взгляд на подсвеченный фасад здания. На площади усталый ансамбль мариачи играет нежную песню.
Пока мы идем, Мирасоль кладет голову мне на плечо.
Мои глаза беспокойно скользят по земле. Я обхожу улицы, площади, возвышенности. Я ищу любые следы солдат, посланных убить нас. Я ищу полицию и армию. Я изучаю границу.
Песня подходит для шествия туристов к Пасео-дель-Норте. «Это прекрасная песня».
«Это «Ла Голондрина», — говорит Мирасоль. — «Ласточка». Это старая песня о мексиканцах, которые живут вдали от родины и тоскуют по ней».
«Это печально».
«Мы бы не уехали, если бы наш выбор не был таким ужасным».
«Почему ты ушел?»
Мирасоль обнимает меня за талию. «Я скажу тебе, но не сейчас. Это нелегко».
"Все в порядке."
Два армейских «Хаммера» припаркованы по обе стороны проспекта Бенито Хуареса. Солдаты одеты в цифровой камуфляж, бронежилеты американского производства и разгрузочные жилеты. Винтовки М4 находятся в низком положении. Солдаты стоят у пятидесятикалиберных пулемётов.
Их позы непринужденны, но глаза остры.
Нигде нет следов полиции. Я не видел ни одного полицейского на протяжении всей улицы Бенито Хуареса.
Рука Мирасоль сжимает мою талию. Я хватаю её за плечо.
Солдаты с удовольствием наблюдают за процессией туристов. Вдали едва слышно пение мариачи.
Мы доходим до мексиканских пограничников. Показываем документы, отвечаем на поверхностные вопросы. Идём по мосту, смотрим вниз на Рио-Гранде. Ничего особенного. Струйка, вода блестит в лунном свете.