«Как будто я уже был здесь раньше», — говорит Ленсон.
«Это симуляция, — говорю я ему. — В большинстве случаев она достаточно реалистична, чтобы поставить тебя на землю».
Я веду Ленсона на фабрику. Окружённую сетчатым забором с колючей проволокой сверху. Улицы тёмные, освещённые оранжевым светом натриевых ламп. В воздухе висит пыль. Я направляю его в заднюю часть фабрики, в загромождённые переулки индустриального парка.
Окна фабрики ярко освещены. Их немного. Большинство зданий черные. Я знаю, как
Макилас работает круглосуточно. Двенадцатичасовые смены с минимальной зарплатой пять долларов в час. В этом здании женщины и девушки трудятся, собирая пылесосы и электрические вентиляторы.
Тостеры и микроволновые печи.
Мирасоль работала на этой фабрике. Она шла по дороге, которую мы только что проезжали, к автобусной остановке. В ту ночь, когда её забрали.
Проклинаю свою сентиментальность. Ничего не могу с собой поделать. Не могу.
Ленсон паркуется на темной боковой улице.
Первым делом мы снимаем дверную панель в задней части салона. Достаём ножи, пистолеты и магазины. Ленсон и Хэнкок надевают пистолетные ремни с кобурами и ножнами. Я засовываю «Глок» за пояс, а запасные магазины запихиваю в набедренный карман.
Хэнкок и Ленсон откручивают и поддевают дверные панели в водительском отсеке. Я бросаю им вещмешки, сложенные под ящиком с инструментами. Вместе они распаковывают магазины с патронами калибра 5, 5, 6 и патронами для дробовика. Снимают с них полиэтиленовую упаковку и набивают вещмешки.
Я падаю на землю и заползаю под внедорожник. Вытаскиваю из-за порога завёрнутые в пластик винтовки и дробовики.
Ленсон присоединяется ко мне на другой стороне. За десять минут мы разложили детали оружия на земле и распаковали их. В темноте Ленсон и Хэнкок собирают винтовки. Они обучены делать это с завязанными глазами.
Закончив, устанавливаем панели на место и запихиваем мусор под машину. Забираемся обратно, заряжаем оружие, дышим.
Ленсон смотрит на тёмные улицы. Одинокая макила.
«Вы что-нибудь сделали, чтобы дать Штейну знать, где эти мальчики?»
Я качаю головой. «Мы вернёмся. А если нет, то кому какое дело?»
«Штайн найдет свой ударный отряд где-нибудь в другом месте».
«Я не думаю, что она когда-либо намеревалась использовать этих клоунов».
Ленсон выглядит озадаченным. «Зачем их вообще в это втягивать?»
«Кто-то из руководства хотел, чтобы их станция в Эль-Пасо участвовала. Возможно, кто-то спонсировал Харриса. Это как в любой компании. Штейн и Харрис. Два равных, у каждого есть наставник.
Покровитель».
«Ты думаешь, она использовала тебя, чтобы навести порядок в офисной политике?»
Я улыбаюсь. «Эта мысль пришла мне в голову».
Хэнкок поднимает крышку пенопластового холодильника. Внутри, набитые льдом, лежат две упаковки по шесть бутылок. Он открывает три банки и раздаёт их. «Вас это не беспокоит?»
Я беру банку. Пью. «Нет. У Штейн уже есть другая группа наготове. Вот почему она не хотела, чтобы Харрис был на совещании руководства. Она сказала им, что его ребята хороши, но недостаточно».
Ленсон хрюкает: «Хитрая сука».
«Думаю, у неё сердце в порядке». Я осушаю пиво и прошу Хэнкока ещё. «Она хочет Хамзу и Бледсоу так же сильно, как и мы».
Ленсон включает двигатель. Включает кондиционер. «Но… они ей нужны живыми».
Я поправляю боковое зеркало внедорожника, чтобы видеть улицу.
Мы привыкли ждать. Оставаясь начеку. «Штайн должна хотеть, чтобы они были живы. Её руководство хочет сохранить правдоподобное отрицание».
«Разве вы не ненавидите иметь дело с бюрократией?»
Я прижимаю холодную пивную банку к лицу.
Закрываю глаза.
«Вот почему я использую Штейн. Она уничтожит растение Бледсоу».
OceanofPDF.com
46
OceanofPDF.com
ХУАРЕС, 03:00 ПЯТНИЦА
Прижимая к груди дробовик, я скатываюсь в канаву у обочины. Канава пыльная и усеяна мусором. Мухи жужжат над недоеденной едой.
Я морщу нос от запаха прогорклого жира. Стараясь не шуметь, я проползаю шестьдесят футов до Ла-Куэвы.
С ног до головы в пыли, я сморгнул пот с глаз.
Под туфлей хрустит гравий.
Охранник идёт ко мне. Я замираю и пытаюсь вжаться в стену рва. Шаги затихают, и мужчина расстёгивает ширинку. Я закрываю глаза и опускаю лицо.
Резкий запах аммиака ударяет мне в нос.
Моча.
Ручей протекает мимо меня, журчит у дальней стороны канавы и впадает в лужу у меня под животом. Мужчина заканчивает, и последние капли его воды стекают мне по спине. Он застёгивает ширинку, и его ботинки шаркают, когда он отворачивается. Я считаю до трёх и поднимаюсь.