— Подожди здесь.
Он захлопнул дверь, а Прюденс осталась на пороге. Туман подобрался еще ближе и обхватил ее своими ледяными руками. Она еще плотнее закуталась в плащ. Ну и ночь… Еще никогда в жизни ей не доводилось испытывать таких унижений. Насколько все проще в деревне.
Через несколько секунд дверь опять отворилась. Дворецкий бросил презрительный взгляд на Прюденс и брезгливым жестом пригласил ее войти.
— Его светлость примет тебя в библиотеке.
— Я так и думала. — Прюденс быстро переступила через порог. Она была счастлива избавиться от цепких пальцев тумана, даже если для этого ей предстояло спуститься в преисподнюю.
Дворецкий распахнул дверь библиотеки и придерживал ее, пока Прюденс входила. Она прошествовала мимо него в темную комнату, освещенную лишь робкими язычками пламени в камине. Дверь закрылась за ее спиной, и тут она с удивлением заметила, что Эйнджелстоуна нигде не видно.
— Вы здесь, милорд? — Прюденс застыла на месте, будто наткнувшись на стену, и пристально вглядывалась во тьму.
— Добрый вечер, мисс Мерривезер. Прошу простить грубость моего дворецкого. — Себастиан, граф Эйнджелстоун, медленно поднялся из глубокого удобного кресла с подушечкой для головы, обращенного к камину. Под мышкой он держал огромного черного кота. — Но видите ли, мы не ожидали вашего визита. Особенно принимая во внимание сложившиеся обстоятельства и столь поздний час…
— Вы правы, милорд. Я понимаю. — Прюденс взглянула на графа, и у нее перехватило дыхание. Всего несколько часов назад она танцевала с Себастианом, но с Падшим Ангелом встретилась впервые, и теперь ей пришло в голову, что потребуется не одна и не две встречи, прежде чем она поймет, какие чувства он вызывает в ее душе.
Ни во внешности, ни в манерах Эйнджелстоуна — несмотря на фамилию — ничего ангельского не наблюдалось. В салонах, где собиралось великосветское общество, поговаривали, что он скорее напоминает властителя подземного царства. Что верно, то верно — чтобы представить себе Эйнджелстоуна с крыльями и светящимся нимбом, нужно иметь слишком богатое воображение.
Огонь в камине, мерцавший за спиной Себастиана, казалось, обладал какой-то волшебной силой. Языки пламени отчетливо высвечивали его резкие, суровые черты. Темные волосы коротко подстрижены. В янтарных глазах светится холодный ум и любопытство. Стройная, крепкая фигура. Танцуя с ним на балу, Прюденс ощущала в его движениях ленивую грацию, такую опасную в мужчинах.
Одет он был, естественно, не для приема посетителей, Белый галстук небрежно повязан вокруг шеи, кружевная рубашка расстегнута почти до пояса, так, что видны жесткие черные волосы на груди. Темно-желтые бриджи плотно облегают мускулистые ноги. Он так и не снял черные, отполированные до зеркального блеска ботфорты.
Прюденс не знала, что такое стиль. Да этот вопрос ее и не очень интересовал. Но она чувствовала, что дело совсем не в костюме. Себастиан обладает какой-то врожденной элегантностью, которая неотделима от него, как этот черный кот на его руке.
Единственной драгоценностью Себастиана было золотое кольцо. Когда он гладил кота, оно поблескивало тусклым светом. Прюденс пристально посмотрела на кольцо. Еще раньше, в танцевальном зале, она заметила, что на нем искусно выгравирована буква «Ф», и решила, что это означает фамильное имя — Флитвуд.
Несколько секунд Денси не могла отвести глаз от руки Себастиана, пока тот гладил кота, а когда наконец встретилась с ним взглядом, то увидела на его губах легкую улыбку.
Внезапно Прюденс почувствовала к нему непреодолимое влечение, что страшно поразило ее, но она тут же нашла тому объяснение — просто не привыкла видеть полуодетых мужчин. Хотя несколькими часами раньше, на балу, когда Себастиан был одет, у нее возникло то же ощущение.
Этот человек поистине околдовывает ее, решила Прюденс. Неожиданно ей показалось, что он каким-то образом утратил свою реальность. Падший Ангел только что стоял перед ней и вдруг, как призрак, начал испаряться.
Она была так поражена тем, что он прямо на глазах превращается в привидение, что на миг потеряла дар речи. Но потом поняла, в чем дело.
— Прошу прощения, милорд. — Прюденс торопливо сняла очки и протерла запотевшие стекла, сквозь которые с трудом можно было что-то различить. — На улице так холодно. А когда заходишь в теплое помещение, очки запотевают. С таким неудобством неизбежно сталкиваются все, кто их носит.
Себастиан вскинул брови:
— Примите мои искренние сожаления, мисс Мерривезер.
— Спасибо. Впрочем, ничего не поделаешь. К этому привыкаешь. — Прюденс водрузила очки обратно на нос и хмуро взглянула на Себастиана. — Наверное, вы недоумеваете, почему я приехала к вам в такой поздний час.
— Сознаюсь, я действительно задавался этим вопросом. — Взгляд его скользнул по старенькому плащу, полы которого немного разошлись в стороны, открывая взору аккуратное, но отнюдь не модное бальное платье золотисто-коричневого цвета. В глазах графа вспыхнули веселые искорки, но вскоре они исчезли и снова уступили место задумчивости. — Вы приехали одна?
— Да, конечно. — Прюденс удивленно взглянула на него.
— Кое-кто сказал бы, что вы поступили неразумно.
— Я должна была встретиться с вами с глазу на глаз. Мое дело личного характера.
— Понятно. Прошу вас, садитесь.
— Благодарю. — Усевшись в другое огромное кресло, обращенное к камину, Прюденс неуверенно улыбнулась. Она вспомнила, что вечером на балу Эйнджелстоун понравился ей с первого взгляда, хотя ее подруга Эстер, леди Пемброук, пришла в ужас, когда он настоял на знакомстве с ними.