К счастью, нужные указатели уже повесили. Оказавшись в просторной комнате с бордовой плиткой, Анна кинулась к раковине и включила воду. Она умылась, не заботясь о макияже, и пару минут смотрела, как мощный поток воды сминает кожу на ее пальцах. Бесцельное созерцание успокоило и помогло снять напряжение, она, наконец, выдохнула. И подумала, что все не так уж и страшно, эту встречу она представляла себе намного хуже. Марк проявил благоразумие и не стал добиваться театральных страстей. Никаких скандалов, перепалок и драк, после которых выдают талоны на сеансы групповой терапии. Да, она перенервничала, но чувствовала, что с такой мелочью ее закаленная нервная система справится быстро и даже глицин перед сном не понадобится. Всего лишь один день, одно напоминание.
Выскользнув из уборной, она сразу же натолкнулась взглядом на него. Он стоял в коридоре, облокотившись на стенку, и, кажется, ждал ее.
Черт.
— Тут камеры, — сознался Марк.
— Я подумала, тебя нет.
— Не хотел обострять. Я и так смутил тебя утром.
Анна машинально качнула головой и уже раскрыла рот, чтобы возразить, но решила промолчать. Лучше не спорить, фраза за фразой он утащит ее в словесные дебри, и выбирайся потом оттуда как знаешь. И больно будет будто обменивались настоящими ударами.
— Ты изменилась, Анна.
Он оттолкнулся от стены и приблизился к ней на шаг, после чего замер и как-то странно посмотрел. Словно видел впервые.
— Что-то неуловимое, но ты другая, — добавил он.
— Это комплимент?
— Пока и сам не знаю, — и он легонько улыбнулся, стирая возникшее напряжение.
А вот он не изменился. Она узнавала каждую деталь и каждый жест. Испытывающий прищур красивых темных глаз. Ленивая полуулыбка, готовая в любое мгновение превратиться в усмешку. Расслабленная поза. Небрежно закатанные рукава светлой рубашки с сероватым оттенком, который шел ему лучше всего. Кожаный браслет. Она не заметила все это утром, оглушенная самим фактом его появления. Но теперь не могла остановиться и жадно всматривалась в него. Только вот взгляд. Непривычный штиль, словно Марк научился выдыхать и баловаться спокойствием.
— Ты бываешь таким тихим, только когда все очень плохо.
— Вымотался, случается.
Марк потянулся к ней рукой, собираясь поправить прядку волос, но Анна отстранилась.
— Привычка, — сказал он в оправдание и одарил той самой усмешкой. — У меня скоро встреча. Пойдем, я покажу тебе логово босса.
— Думаю, мне лучше воздержаться.
— Пять минут, Анна, всего пять минут.
Он развернулся и начал отдаляться. Медленно. Очень медленно. И Анна была готова спорить, что он жадно прислушивался к звукам за спиной. Он ждал ее шагов. И он, черт возьми, выиграл.
— А тот залакированный детсад, это кто? — тут же бросил он, стоило ей сделать шаг к нему.
— Я же могу передумать и развернуться, Марк.
Он усмехнулся и по-хозяйски толкнул черную дверь дирекции. Только на табличке она успела заметить другое имя. Там черным по белому было написано «Андрей».
— Это не твое заведение? — спросила она, войдя вслед за ним.
— Брата, — кивнул Марк. — Как оказалось, он из тех, кому нужен пряник. Причем исключительно.
— Дорого обошлось откровение.
— Да, переплатил, — согласился он.
Он прошелся к шкафу и достал свежую рубашку. Анна же огляделась и подумала про себя, что это точно кабинет Севера. Скромно и по делу. Бордовая плитка для посетителей, здесь же скучноватый современный офис. И ни одной яркой детали.
— За тобой пару недель будет ездить машина охраны. Не пугайся, я всего лишь хочу исключить любые неожиданности. Лучше перестраховаться.
Марк снял рубашку, и Анна не стала отворачиваться. Две горошины на плече и длинные линии на левой руке намертво приковали взгляд. Так странно, на его теле больше не было шрамов. Только эти. Три ранения, кровь из которых она останавливала.
— Нечетный предлагал тату забить, — насмешливо бросил Марк, выставив руку с суицидальными отметинами, — Кинжал от запястья и до локтя.
— И два голубя. Чтобы все сразу видели, что ты пошляк.
Он, наконец, оделся и потянулся за галстуком. Перекинув его через голову, он протянул ей концы.
— Марк, — выдохнула она и качнула головой.
— Я не заслужил даже толику заботы?
— Нет.
Он отвернулся и остановился у зеркала, где принялся колдовать с узлом.
— Столь важная встреча? — спросила Анна.
И вдруг поймала себе на мысли, что его расслабленность передалась ей. Стало уютно и даже как будто тепло. Он не собирался огрызаться и кидаться упреками, ничего подобного, аттракцион невиданного мужского благородства буквально слепил глаза.