— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — спросил доктор вежливо, взглянув серьезно на Джули.
— Я… О да! Меня зовут Джули Кеннеди. Я была здесь вчера. Пришла проведать польского матроса, который не говорит по-английски и поэтому испытывает трудности в общении с обслуживающим персоналом.
— Ах, верно, — улыбнулся доктор. — Мистер Волецкий, приступ аппендицита, его оперировали и могу сообщить, что ему уже лучше.
— Очень рада, — улыбнулась Джули, уже полностью овладевшая собой. — Где… где он сейчас? Можно с ним увидеться?
— Конечно.
Доктор повел Джули по коридору в глубь здания, с любопытством поглядывая на нее по дороге. Наверное, ему хотелось знать, почему она, увидев его, побледнела и разволновалась.
— Моя фамилия — Кортес, — проговорил он спокойно. — Фелипе Кортес. Работаю в этой больнице.
Фелипе Кортес! Джули не спускала с него глаз. Не он ли познакомил Бена с Мануэлем? Едва ли в Сан-Франциско было два Фелипе Кортеса. Кроме того, этот человек, бесспорно, являлся братом Мануэля. Этим объяснялось их поразительное внешнее сходство. У нее неистово колотилось сердце. Не потому ли ее так тянуло в эту больницу? Не потому ли какая-то неведомая сила принуждала ее вернуться сюда? Быть может, подсознательно она чувствовала присутствие здесь близкого Мануэлю человека?
У входа в палату их встретила уже знакомая Джули сестра Моран.
— Итак, мисс Кеннеди, вы все-таки пришли. Очень рада. Я боялась, что, выйдя из больницы, вы можете передумать;
— Нет, мне хотелось вернуться, — просто ответила Джули и села рядом с кроватью больного.
Этим утром Игорь Волецкий выглядел значительно лучше. Его побрили и причесали, и он существенно отличался от того истерзанного человека, которого она видела вчера.
Джули немного поговорила с ним, при этом она постоянно ощущала присутствие Фелипе Кортеса, видела его доброжелательное обращение с пациентами, которые в свою очередь относились к нему с явным уважением. Как и Мануэль, Фелипе обладал сильным личным обаянием, которое он использовал, чтобы вселять уверенность в людей, давно отвыкших от товарищеского общения с такими же моряками, как и они сами.
Когда Джули вышла из палаты, она встретилась с сестрой Моран, которая пригласила ее к себе в кабинет на чашку кофе. Здесь Джули познакомили с сестрами Донаху и Джеймсон, а немного позже к ним присоединился и доктор Фелипе Кортес.
Было очень приятно сидеть в маленьком уютном кабинете, пить очень вкусный кофе и слушать разговоры монахинь о больных. Они добродушно толковали о своих малоприятных обязанностях, о неизлечимых раковых опухолях, порой обнаруживаемых совершенно случайно, и о тяжелом утомительном труде, связанном с содержанием палаты для мужчин, которые не всегда должным образом ценили оказываемую им помощь и пытались при любой возможности нарушить существующий в больнице распорядок.
Когда перерыв закончился и сестры вернулись к своим повседневным делам, был всего десятый час, и Джули, которой стало тоскливо от одной только мысли, что ей предстоит провести еще один бессодержательный день, неожиданно для самой себя сказала:
— Нет ли для меня какого-нибудь поручения? Я хочу сказать: раз я уже здесь, то могла бы, конечно же, еще чем-нибудь помочь.
— Вы серьезно, дитя мое? — спросила изумленная сестра Моран.
— Вполне серьезно. Мне… мне хотелось бы помочь, если это в моих силах.
Без лишних слов сестра Моран вручила Джули рабочий халат, швабру, ведро и предложила начать с мытья полов в палатах.
Джули охотно принялась за работу. Наконец-то она делала что-то нужное, а грубые реплики мужчин можно было игнорировать, если сконцентрировать свое внимание на других проблемах.
В одной из боковых палат Джули увидела девочку лет двенадцати или тринадцати, которая лежа рассматривала комиксы и жевала шоколад. Она весело улыбнулась Джули и предложила шоколад. Подавив любопытство и решив, что ей не пристало совать нос в чужие дела, Джули взяла шоколад и, также улыбнувшись, поблагодарила.
После мытья полов пришлось перестилать постели, раздавать, а потом собирать «утки», ставить градусники и ждать прихода сестры, фиксирующей температуру.
Помимо доктора Кортеса и трех сестер, здесь трудились две санитарки, которые выполняли примерно ту же работу, что и Джули. На три главные и одну боковую палату их рук явно не хватало.
К обеду, раздав в одной из палат тушеное мясо с картофелем и овощами, пудинг и чай, Джули почувствовала, что выбилась из сил. Сестра Моран, заметив ее побледневшее лицо, твердо сказала:
— Время кончать, мисс Кеннеди. Вы нам очень помогли, но нет смысла без нужды переутомляться. Спасибо за все и до свидания.