Риган отпустил ее и отступил на шаг.
— Ты понятия не имеешь, во что влипла, деточка, — раздраженно процедил он. — Если я говорю сидеть тихо и не высовываться, ты сидишь тихо и не высовываешься. Радуйся, что они решили наведаться ко мне, а не к твоим родственникам. Которые теперь знают, что с тобой все в порядке! И то потому, что тебе повезло. Снова.
Он развернулся и вышел, с силой захлопнув дверь, а Агнесса опустилась на кушетку и задрожала. Она не подумала, что опасность может грозить и ее семье. Папе, маме, братьям, Ритке, близнецам и Питеру. Самым дорогим, самым близким! Хотелось плакать, но не получалось — разговор с Эвансом ее опустошил. Какая же она глупая!
В дверь постучали, и вошла Лорин. Вчера общаться с ней было на удивление легко и просто: улыбчивая и открытая, звезда не страдала высокомерием, охотно делилась забавными рабочими моментами, рассказывала о съемках. Что Лорин думает про нее теперь, после того, что она натворила?
Агнесса готова была к упрекам и нападкам, но вместо этого та присела рядом и погладила девушку по плечу.
— Не держи на него зла. Риган просто сорвался.
— Я хотела, чтобы мои близкие не волновались. Не все же живут так, как он…
Бейл окаменела и перестала улыбаться. В ее взгляде мелькнуло раздражение.
— У Ригана тоже есть семья — я и Джонатан. И разозлился он как раз потому, что нам грозила опасность.
— Прости.
Она ничего не знала об Эвансе. Галантный и язвительный, циничный и жесткий, нежный и грубый, спокойный и яростный. У него было множество обличий — не угадаешь, какое из них настоящее.
— Он вышвырнет меня на улицу? После всего, что я…
— Я не позволю.
Спокойнее от обещания Лорин не стало. Она не знала, что хуже — столкнуться с полицией и охотниками за сокровищами или же остаться рядом с Эвансом после того, что произошло. Ощущение нереальности происходящего не отступало. Агнесса хотела заснуть и проснуться в своей постели, отправиться на пробежку, позавтракать и пойти на работу. Изредка вспоминать, какой бред ей приснился, и смеяться над ним. Сегодня она бы отправилась к родителям, помогала накрывать на стол, улыбалась отцовским шуткам, а завтра встречалась бы с клиенткой с окраины Лондона — та хотела оценить браслет, доставшийся ей от прабабушки. Но теперь у нее не было ни работы, ни даже возможности поговорить с близкими.
Лорин вернулась через полчаса и сообщила, что Агнессе придется поехать с Риганом.
— Выезжаете ночью, поэтому отдохни пару часов.
— Куда?
— Он сам все расскажет. И еще. Риган привык к маске плохого мальчика, поэтому не провоцируй его. Будь помягче, и… думаю, вы подружитесь! — Звезда ослепительно улыбнулась и вышла.
Странно слышать из уст пассии Эванса такой совет, тем более что сейчас Агнесса не представляла себе не только дружбу с Риганом, но и их следующий разговор. Ей было стыдно смотреть ему в глаза.
Заснуть не удалось даже после ванной. Она проворочалась с час, потом поднялась — уставшая, опустошенная и измученная. Поспешно оделась, забилась в кресло и сидела как на иголках — до тех пор, пока в комнату не постучал Джонатан.
Моросил дождь. Агнесса плотнее закуталась в легкий плащ, чувствуя, как холод пробирается по обнаженным ногам. Мрачное поместье словно не желало отпускать свою гостью. В сумерках дом выглядел загадочным и неприветливым, под стать настроению его хозяина. Агнесса добежала до неприметного серого седана, разительно отличающегося от спортивной машины Эванса, и нырнула на пассажирское сиденье. Здесь было теплее, и она потерла замерзшие ладони.
Взгляд Ригана больше не обжигал яростью, но и не ласкал привычной игривой насмешкой. Он не сказал ни слова, просто вручил ей очки, паспорт, водительское удостоверение на имя Адель Вальян и завел двигатель. Для новых документов использовали фотографию с ее прав. Тогда она еще не выпрямляла волосы, носила очки и была полнее. Агнесса вспомнила фото в настоящем паспорте — никаких кудряшек, укладка, легкий макияж. Да уж, лучше маскировки не придумаешь.
Теперь стало понятно, почему Эванс выспрашивал у нее про знание языков. Ничего общего, кроме внешности, с Адель у нее не было. Француженка родилась в Лилле, в марте, двадцать шесть лет. Самой Агнессе должен вот-вот исполниться тридцать один год. Глядя на паспорт, она никогда бы не подумала, что он поддельный. Теперь Адель Вальян — настоящая, а Агнесса Уварова всего лишь жалкая тень. Ее прошлое медленно стиралось, миля за милей, минута за минутой. Эванс не разговаривал, и она задремала, убаюканная ночным шоссе, шумом дождя за стеклом и теплом в салоне.