Энни обернулась.
— За любым поступком всегда следует реакция. Я отреагировала. Послушай, я не хочу ложиться с тобой в постель, потому что о тебе же и забочусь. Если мне понадобится мужчина для секса, я его найду. Почему ты так на меня смотришь? Я не хочу испортить нашу дружбу. Если она для тебя так мало значит, не лучше ли каждому пойти своим путем? Жаль, если так получится. А сейчас мне пора на занятия.
— У нас есть лекции вечером?
— Не знаю, — бросила она через плечо.
Пит смутился и сбавил шаг. Что это, любовь? Или увлечение? Невероятное, ранящее душу чувство, должно быть, и есть любовь. Сукин сын! Что-то похожее он испытывал в тот день, когда Барни пообещал вернуться. Наверное, это тоже была своего рода любовь. Когда он впервые переспал с женщиной, то тоже решил, что это любовь.
— Дерьмо! — буркнул Пит сердито и засунул руки в карманы. — Пошла ты к черту, Энни Габриэль.
Вернувшись к себе в комнату, он долго мерил ее шагами вдоль и поперек. Все не могло так продолжаться. Господи, как посмотрела на него Энни! Нет, он обязательно должен наладить с ней отношения. Проблема состояла в том, что он не знал, как это сделать. А в тех случаях, когда Пит не знал, как поступить, он обращался к Лео. Спустя полчаса он выложил все дяде по телефону.
— Я не знаю, как поступить. Вы можете мне что-нибудь посоветовать? — спросил он с надеждой.
— Да, у меня есть идея, Питер. Дай мне полчаса. Я хочу знать одно, сможешь ли ты и твоя приятельница на несколько дней освободиться от занятий?
— У нее проблем не возникнет, а у меня… Пожалуй, я смогу вырваться дня на четыре.
— Неплохо, но лучше бы на пять. Ладно, я перезвоню через полчаса.
Минут сорок Пит расхаживал по комнате и | сорвал трубку, не дождавшись пока стихнет первый звонок.
— Да?
— Я все уладил. Забирай девушку, лови такси и отправляйся в аэропорт. Полетите в Париж чартерным рейсом. Пилот будет ждать, он в курсе. Отель заказан. Иногда приходится действовать, не раздумывая. Я рад, что могу помочь. Думаю, вам обоим стоит немного развеяться.
— В Париж? Во Францию?
— Я знаю только один город под названием Париж. Желаю приятно провести время, мой мальчик.
— Да, сэр, разумеется, — с жаром откликнулся Пит, но на том конце провода уже повесили трубку.
В Париж! Во Францию с Энни! Он в восторге выбросил кулак вверх. Паковать чемодан или нет? Да зачем? У него ведь есть чековая книжка, которой он до сих пор ни разу не воспользовался. Все, что потребуется, он купит в Париже.
Через пятнадцать минут Пит осторожно прикрыл за собой дверь аудитории, на цыпочках подошел к сидевшей за столом Энни и шепнул ей на ухо:
— Выйди со мной. Прямо сейчас.
Энни молча собрала книги и вместе с ним направилась к выходу. Только у самых дверей она испуганно спросила:
— Что случилось?
— Не задавай никаких вопросов и иди за мной. Ничего не случилось, и это все, что тебе пока нужно знать.
Через двадцать минут, когда они неслись на машине в аэропорт, Энни воскликнула:
— Я правильно тебя поняла? Мы летим в Париж? Во Францию? Не верю. По-моему, ты сошел с ума.
— Разве ты никогда не совершала безрассудных поступков?
— Лет в восемь я, кажется, мечтала побывать в Париже.
— Тогда тебе повезло. Несколько часов, и мы там.
— Боже, но у меня нет ни одежды, ни даже зубной щетки.
Пит вытащил из кармана чековую книжку и потряс ею в воздухе, несказанно поразив Энни.
— Держу пари, на борту подадут шампанское и икру, а потом покажут фильм, — заверил он ее. — Мы оба переутомлены и нуждаемся в разрядке. Поездка в Париж это то, что нужно.
— Хорошо быть богатеньким. И сколько все это стоит?
— Понятия не имею. Знаю только, что Лео щедр, но никогда не позволяет себе безрассудства. Полагаю, что это его подарок к окончанию университета. Здорово, да?
— У меня нет слов, — сказала ему Энни уже в самолете, окинув взглядом пустой салон и двух стюардесс, готовых выполнить любое ее пожелание. — Постой, я не могу лететь, потому что у меня нет с собой паспорта, — вдруг вспомнила она. На глазах у нее появились слезы.
— А это что? — Пит протянул Энни ее паспорт. — Перед отъездом я забежал к тебе в комнату и попросил твою соседку найти его.
— Знаешь, я знала, что когда-нибудь… И вот этот день наступил, — проговорила она, сама не своя от счастья. — Великолепно, Пит! И сколько мы там пробудем?
— Три-четыре дня. Можно и больше, если захочешь.