Так что она тогда делала в одной постели с человеком, к которому не испытывала даже уважения? Выйти замуж за Денниса? Никогда, даже через миллион лет. Похоже, пришло время сказать ему, что они неплохо провели время вместе, но хорошего понемножку, пора расставаться. Когда-то, на первых порах знакомства, она неожиданно для себя сболтнула Деннису про свои чувства к Питу, и он согласился, что их отношения ограничатся сексом, но теперь нарушил договор. Ладно, пора вставать.
Энни опустила ноги на пол и посмотрела на Денниса. Тот все еще мирно похрапывал, теперь уже громче, чем пять минут назад. Это означало, что он крепко спит и она может выйти из спальни незамеченной.
Энни знала, что больше не уснет, и поэтому заварила себе травяной чай, закурила сигарету и села на табурет. Вот в таких мелочах и проходит вся жизнь, а потом ты умираешь. Она подумала о Пите; мысли о нем не покидали ее практически никогда. Они не виделись почти год, хотя регулярно болтали по телефону. Он жил на чемоданах, разъезжал по всему миру и зарабатывал деньги — существование в совершенно бешеном темпе. Энни почувствовала, что если сейчас углубится в воспоминания, то разрыдается. Ну уж нет, она не станет лить бесполезные слезы ни из-за Пита Соренсона, ни из-за Денниса, ни из-за любого другого мужчины. Энни глотнула чая, обожгла язык и выругалась. Зазвонил телефон, и она сняла трубку.
— Да, — прошептала она, проведя по небу обожженным языком.
— Энни, это Пит. Чем занимаешься?
Энни встала и прикрыла дверь.
— А ты как думаешь, чем я могу заниматься в три часа ночи? — Не могла же она сказать, что сидит в кухне и думает о нем. — Только что обожгла язык.
— В три часа ночи?
— Да. Откровенно говоря, мне что-то не спится. А откуда ты звонишь?
— Из Бангока. Я хочу жениться на тебе, Энни.
Глаза Энни наполнились слезами, но это не помешало ей угадать по голосу Пита, что он, похоже, основательно нализался. Об этом она ему и сказала.
— Совсем чуть-чуть, — откликнулся он через пару секунд. — Проклятие! Я ненавижу эту страну.
— Ты все ненавидишь, Пит, — отрезала она. — Юриспруденцию, путешествия, Бангок или Лондон. Существует что-нибудь, что ты любишь? — Она переступила с ноги на ногу. — А я ненавижу, когда мне звонят в три часа ночи и начинают распускать сопли.
— Я тебя люблю. Правда. И мне жутко не нравится этот… Деннис.
— Я сама решаю, с кем мне спать. Который час по местному времени?
— Три часа дня. У нас разница в двенадцать часов, и тебе следовало бы знать об этом.
— Мне много о чем следовало бы знать, но я не знаю. И почему же, Пит-праведник, ты пьян в такое время?
— У меня сегодня выходной, а осматривать достопримечательности в одиночку мне не хочется. Помнишь, как Лео подарил нам поездку в Париж? Вот было здорово, а?
— Да, — тихо ответила Энни, несколько смягчившись. — Это было здорово.
— А как тебе с Деннисом? Вы всегда находите общий язык?
— Не твое дело. Беседа получается точь-в-точь как в каком-нибудь паршивом романе.
— Ты не выйдешь за меня замуж, Энни? Я спросил, а ты не ответила. Почему?
— Потому что ты пьян. Спроси меня еще раз, когда протрезвеешь и приедешь сюда. Опустишься на одно колено с цветами в зубах и с коробкой конфет в руке.
— Зачем? Я специально напился, чтобы сказать тебе то, что сказал.
— Почему ты хочешь жениться на мне? — Энни затаила дыхание, ожидая ответа.
— Я хочу иметь семью и детей. Ты говорила, что хочешь того же самого. Навсегда вместе: ты и я, я и ты. Ну?
— Вчера вечером Деннис тоже сделал мне предложение, Пит.
На другом конце провода воцарилась мертвая тишина, и Энни уже решила, что Пит повесил трубку.
— Скажи ему, чтобы он поцеловал тебя в задницу, — наконец проговорил он. — Деннис недостаточно хорош для тебя, и, кроме того, он не имеет ни малейшего понятия о морали. Ты же не любишь его, Энни. — Пит говорил настолько невнятно, что она не могла разобрать доброй половины слов. — Ты собираешься принять его предложение?