Трентон Дженкинс
Он ушел раньше других, не мог больше лицезреть эту мыльную оперу.
Великий все время обнимал Нектарину, а та смотрела на него влюбленными глазами.
Ной его друг, ему бы радоваться за него, но он не мог.
Не мог…
Влюбленность в Нектарину превращала его сознание в безумство, хотя и до того, как он понял, что испытывает чувства к ней, у него случались приступы сумасшествия.
После сражения с демоном — Крамоном он стал замечать, что с ним что-то не так. В одну минуту он смеялся над преступником, а в другую ему хотелось ногой раздавить ублюдку череп. Пришлось использовать магию, чтобы хотя бы на время блокировать гнев.
Самое ужасное это то, что он не мог контролировать процесс полностью.
Несколько раз он порывался сходить в полицейский госпиталь и поговорить со специалистом, но боялся, а вдруг его башка слетела с катушек навсегда и уже не встанет обратно, тогда комиссия, узнав об этом, уволит его, а он этого не хотел.
На работе с помощью заговоров он сдерживал приступы, позволяя, проявляться безумству только лишь в ночное время.
Он читал про такое, нашел много статей, пробовал самостоятельно бороться, но все без толку.
Раздвоение личности, шизофрения, одержимость демоном — что-то из этого подходило ему по описанию.
Как обычно, приняв душ, он поставил таймер на дверь клетки и вошел внутрь, захлопнув за собой, он стал ждать, когда другой Трентон проявится в нем.
Он лежал на кровати и смотрел в потолок.
Ярость постепенно начинала его душить. Вены на шее вздулись от напряжения, он сжал кулаки и принялся бить по клетке.
— Зачем ты мучаешь себя? — послышалось из темноты.
— Кто ты? Как сюда попал? — у Трентона сбилось дыхание от неожиданности.
— Я друг, я пришел тебе помочь, — прошипел голос.
"Он словно со змеёй говорил…"
— Убирайся из моего дома! — прогремел Трентон.
— Трентон Дженкинс, я знаю твою слабость, — не обращая внимание на гнев собеседника, голос продолжил. — В тебе находится сгусток демонической энергии. Он душит тебя, хочет поглотить твою душу и полностью завладеть телом.
— Откуда ты это узнал? — уже спокойным тоном поинтересовался Дженкинс.
— Я демон, могущественный демон, который способен помочь тебе, — собеседник вышел из тени.
Трентон такого еще не видел. Адское существо с тремя головами, страшное до жути. Он чувствовал, что демон обладает невероятной силой.
— Я не пойду на сделку с демоном. Никогда. Лучше сдохну, — категорически заявил он.
— А зря, я бы смог тебе помочь, — демон покачал человеческой головой, а кошачья часть демона усмехнулась. — Ну раз ты не хочешь пойти со мной на сделку, то я пожалуй предложу ее твоей тёмной стороне.
— Убирайся прочь! — прогремел Трентон и начал читать стихи изгнания.
Все три головы расхохотались.
— Бесполезно. Думаешь, меня так легко изгнать, — издевался демон.
Трентон понимал, что у него нет шанса победить, из-за чего ощутил тонну негативных эмоций и его ярость начала нарастать.
— Пока ты здесь сидишь, твоя любовь нежится в объятиях напарника, — подстрекала человеческая голова.
— Заткнись! Заткнись! — Трентон принялся колошматить решетку.
— Какой ты всё-таки неудачник. Отдал девушку без борьбы, — подначивала кошачья часть демона.
— Ладно девушка. А работа? Ты как был десять лет назад на одной должности, так на ней и остался, неудачник, который хочет быть командиром отряда, но никогда им не станет, — шипела змея.
Трентон начал кричать от злости, продолжая бить клетку. Та шаталась из стороны в сторону.
Он понимал, что ему нужно успокоиться, но не мог, кто-то внутри него не давал ему сделать это, а затем ярость достигла предела.
Глаза Трентона стали ярче и появился ехидный оскал.
— Так какую сделку ты хочешь заключить со мной демон?
Себастьян Коэлья
Он сидел на невозможно твёрдой кровати и кипел от злости.
“Почему все пошло наперекосяк?”
Даже Хабарилт теперь ему не поможет…
По всему полицейскому участку поставлена защита от вторжения любой магической активности, а после последнего инцидента с демоном в стенах здания, маги создали усиленную охрану, об этом трещали во всех новостях.
Так что Хабарилт тут бессилен…
Все было так прекрасно, пока Нектарина не взбунтовалась.
Он давал ей таблетки, сдерживающие проявление дара, ждал момента, чтобы перевезти в лабораторию.
Но нет, она решила проявить характер!
Где он мог просчитаться?
Нужно было больше уделять ей внимания, чтобы ее пустая голова была под романтическим гипнозом. Но он не мог. С каждым годом она раздражала его все больше и больше. Он не привык делить постель с одной и той же девушкой. А тут приходилось.